Механический принц

— Они могут не знать, где находится Мортмейн, — ответил Бенедикт, — но они знают, кто он такой. Великий военный стратег примитивных Сунь Цзы писал в своей книге «Искусство войны»: «Если ты знаешь своих врагов и знаешь себя, ты можешь выиграть сто сражений без единой потери». Теперь мы знаем, кто такой Мортмейн на самом деле — смертный человек, а не сверхъестественное существо; человек, боящийся смерти; человек, стремящийся отомстить за то, что он считает незаслуженным убийством своей семьи. Он безжалостен к обитателям Нижнего Мира. Он использовал оборотней для создания своей механической армии, накачивая их наркотиками и заставляя работать круглые сутки, зная, что наркотики убивают их и тем самым обеспечивают молчание. Суда по размерам склада и численности работников, его механическая армия будет значительной. И, судя по мотивам, его побуждающим, и годам, которые он потратил на усовершенствование своей стратегии мести, он является человеком, к разуму которого бесполезно взывать, которого невозможно отговорить, которого невозможно остановить. Мы должны приготовиться к войне. И этого мы не знали прежде.

Инквизитор смотрел на Бенедикта, сжав губы в тонкую полоску, как будто подозревал, что происходит что-то неладное, но не мог понять что именно.

— Подготовиться к войне? И что вы предполагаете, что мы должны начать строительство и, конечно, все это на основании якобы ценных сведений, добытых Бранвеллами?

Бенедикт пожал плечами.

— Ну, это уже со временем решит Совет. Но Мортмейн пытался привлечь на свою сторону таких сильных представителей Нежити как Вулси Скотт и Камилла Белькур. Мы не знаем, где он находится, но можем предполагать, чего он хочет, и расставить ему ловушку. Возможно, при содействии некоторых более сильных главарей Нежити. Шарлотта, кажется, хорошо умеет держать их в руках, вы не думаете?

Слабые смешки послышались в зале Совета, но они не были адресованы Шарлотте, люди улыбались Бенедикту. Габриэль наблюдал за отцом, его зеленые глаза горели.

— А шпион в Институте? Разве вы не называли это примером ее небрежности? — спросил Инквизитор.

— Вовсе нет, — возразил Бенедикт. — Она разобралась с этим быстро и безжалостно. — Он улыбнулся Шарлотте острой, как бритва, улыбкой. — Я отказываюсь от моего предыдущего заявления о ее мягкосердечии. Очевидно, она так же способна вершить правосудие без жалости, как любой другой человек.

Шарлотта побледнела, но ничего не сказала. Ее маленькие руки все еще сжимали Меч. Консул Вэйланд порывисто вздохнул.

— Я хотел бы, чтобы вы пришли к этим выводам две недели назад, и уберегли нас всех от неприятного разбирательства.

Бенедикт элегантно пожал плечами.

— Я думал, она нуждается в проверке, — сказал он. — К счастью, она прошла ее.

Вэйланд покачал головой:

— Очень хорошо. Давайте проголосуем.

Он протянул то, что выглядело как запотевший стеклянный сосуд Инквизитору, который спустился в зал и передал фиал женщине, сидящей в первом ряду. Тесса смотрела во все глаза, как женщина склонила голову и прошептала что-то в сосуд, а затем передала его мужчине слева. Когда флакон совершал свой путь по залу, Тесса почувствовала, как рука Джема скользнула по ее руке. Она отодвинулась, хотя ее объемные юбки должны были, как она сообразила, в основном скрывать их руки. Она погладила его хрупкие, нежные пальцы и закрыла глаза.

«Я люблю его. Я люблю его. Я люблю его».

И в самом деле, его прикосновение заставило ее задрожать, хотя ей так же хотелось плакать — от любви, от неразберихи, от разбитого сердца, вспоминая лицо Уилла, когда она сказала ему о помолвке с Джемом. Счастье погасло в нем, как огонь, залитый дождем. Джем вытащил свою руку из ее пальцев, чтобы принять фиал от Гидеона, сидящего с другой стороны. Она услышала его шепот: «Шарлотта Бранвелл», потом он перегнулся через нее, чтобы передать флакон Генри. Тесса посмотрела на него, и он должно быть неправильно понял тоску в ее глазах, потому что улыбнулся ободряюще.

— Все будет в прядке, — сказал он. — Они выберут Шарлотту.

Когда сосуд закончил свое путешествие, он был возвращен Инквизитору, который с важностью передал его в руки Консула. Консул принял фиал, установил его на кафедре перед собой и начертил на стекле руну своим стило. Сосуд задрожал, как чайник на огне. Белый дым потянулся из его открытого горлышка — собранный шепот сотен Сумеречных Охотников. В воздухе возникли слова: «Шарлотта Бранвелл».

Шарлотта с облегчением выпустила из рук Меч Смерти, и они бессильно повисли. Генри шумно выдохнул и подбросил в воздух свою шляпу. Зал наполнился болтовней и неразберихой. Тесса, не удержавшись, бросила взгляд на Уилла. Он откинулся на сиденье, голова опущена, глаза закрыты. Он выглядел бледным и опустошенным, как будто последние события отняли у него все силы.

Чей-то крик перекрыл гомон.