Мекленбургская принцесса

— Хорошо, принцесса, я позабочусь о том, чтобы Ваши трофеи не пропали! — изобразил поклон генерал, которого всё меньше забавляла спасенная девочка.

— Какого чёрта, вы вообще не сидели в своей каюте и не ждали помощи! — хмуро заметил Болеслав.

— Я заперла там пирата, который пришел меня убить!

Пообщавшись немного со старшей дочерью своего сюзерена, братья фон Гершов совершенно утратили способность удивляться, но последнее заявление было слишком даже для них. Поэтому Болек, с Кларой Марией на руках, быстро направился к борту и помог ей спуститься в шлюпку. После чего сел на банку рядом с ней и велел гребцам отчаливать. Те дружно взялись за весла, и маленькое суденышко двинулась к берегу. Было довольно свежо, от чего немного продрогшая девочка постаралась поплотнее закутаться в плащ, высунув на мгновение испачканную кровью руку.

— Вы ранены? — встревоженно спросил померанец, не заметивший прежде повреждений у своей подопечной.

— Пустяки, — отмахнулась Шурка. — Я сама нарочно порезала руку, чтобы измазать кровью иллюминатор и навести пиратов на ложный след. Пока он пытался понять, как я могла вылезти в такое маленькое отверстие, я и сбежала.

— Попутно закрыв его в своей каюте? — Высоко поднял брови Болеслав. — Право же, принцесса, отчего бы вам не проявить хоть толику своего хитроумия, прежде чем попасть в очередную передрягу.

— Ой, — всполошилась девочка, — там же были еще пленники!

— Где?

— Ну, на корабле, один из них ещё говорил по-русски! Надо немедленно вернуться и арестовать его.

— Ну уж нет, довольно на сегодня приключений. Тем более вы не слишком подходяще одеты для поиска преступников! — Покачал головой Болеслав и, обернувшись к кораблю, крикнул во всю мощь своих легких:

— Эй, Кароль! Осмотрите трюм, там есть русский пленник!

— Хорошо! — отозвался барон, махая рукой.

— А ещё Бопре! — вспомнила девочка.

— Какой Бопре?

— Ну, француз-гугенот, который хотел убить нас с матушкой!

— Проклятье! — выругался померанец и снова принялся кричать: — Эй, там ещё этот разбойник-француз! Не упусти его!

— Не беспокойтесь, — прокричал в ответ старший брат, не слишком хорошо расслышавший последние слова. — Разберемся и с разбойниками.

Скоро к нему и впрямь подвели трех пленников. Первый из них выглядел как изможденный старик. Его держали в карцере в кандалах, а поскольку кузнеца под рукой не оказалось, так и вывели наружу в цепях. Второго вытащили из канатного ящика, и он выглядел как простой матрос. Третий был хромающим верзилой с залитым кровью лицом, смотрящим вокруг себя безумными глазами. Вероятно, принцесса говорила как раз о нём, поскольку его нашли в совершенно невменяемом состоянии в одной из запертых кают.

— Кто вы такие? — спросил фон Гершов, пытливо всматриваясь в их лица.

— Али не признал, господин стольник? — усмехнулся закованный в цепи узник и провел рукой по спутанной седой бороде.

— Рюмме? — изумился Кароль, узнав давнего знакомого.

— Прежде был Карл Рюмме, — покачал тот головой. — А теперь зови меня, как батюшка с матушкой окрестили — Клим Рюмин! Довольно мне чужим именем зваться, хочу русским помереть…

— Да погоди ты помирать! — всполошился фон Гершов. — Эй, вы, там, немедля найдите кузнеца и освободите этого человека. Он есть посол нашего государя!

— Ага, посол, — одними губами улыбнулся освобожденный. — Ты сам-то как здесь очутился?

— Ах, да, ты же ничего не знаешь. Этот негодяй Юленшерна захватил дочь государя и мы только что её отбили!

— Принцессу Евгению?

— Нет, Клару Марию!

— Это дочку Марты, что ли?

— Её. Иоганн Альбрехт признал девочку своей дочерью. Что, в общем, неудивительно, ибо девчонка совершенно несносная и этим очень похожа на него.

— Ага, и языку нашему с ним в одном месте училась!

— Ты о чём?

— Да ни о чём! Кароль — друг сердечный, сделай Божескую милость — дай чего-нибудь крепкого выпить, а то сердце не сдюжит!

— Конечно, — кивнул померанец и принялся отстегивать от пояса флягу. — На, держи!

Клим тут же сделал большой глоток и, закашлявшись, поблагодарил:

— Спаси тебя Христос!

— Не за что, друг мой. Лучше скажи, не узнаешь ли ты этих господ?

— Этот мордатый — точно пират! — прищурился Рюмин. — Подручный шкипера здешнего. Та ещё собака, можешь вешать, не сомневаться. А этого, молодца — врать не буду, — не знаю. Видал, как его в канатный ящик засунули, а за какую провинность — не ведаю.

Пока они беседовали, Бопре затравленно озирался, но, убедившись, что его никто не знает, повеселел, и с облегчением заявил:

— Я простой матрос с голландского галиота. Случайно увидел, как в лодку суют маленькую девочку, хотел спросить — в чём дело, но меня ударили и я очнулся уже здесь. Кстати, а где я?

— Француз? — проигнорировал его вопрос фон Гершов.

— Валлон, Ваша Милость!

— Понятно. Как называется твой корабль?

— «Быстрый ветер». Он стоит у соляной пристани.

— Да, кажется, есть такой, — задумчиво заметил померанец, раздумывая над судьбой освобожденного. — Ладно. Можешь радоваться. Ты даже не представляешь, как тебе повезло!

— Благодарю, Ваша Милость, — склонился в поклоне Бопре, усмехнувшись про себя: — «Еще как представляю!»