Мекленбургская принцесса

Кароль недолго думая приказал усилить стражу и стал устраивать облавы на бузотеров. Пойманным забиякам давали проспаться, затем секли и штрафовали их капитанов. Те вздумали было обратиться с жалобой к герцогине, но получили в ответ жесткую отповедь и обещание сообщить королю о дисциплине его подданных. Все эти меры пришлись весьма по душе местным жителям, и братья фон Гершов стали весьма популярны среди горожан. Оборотной стороной стала еще большая неприязнь к померанцам со стороны шведов. Особенно это касалось Болеслава, который обычно и руководил этими мероприятиями.

В последнее время молодой человек был совершенно счастлив. Казалось, тени прошлого навсегда исчезли из его жизни. Он вернулся на службу к своему сюзерену и мог надеяться на успешную карьеру. Герцогиня благоволила ему с братом и не скупилась на награды. Что еще нужно «солдату удачи»?

Но самое главное, в его жизни появилась Марта. Еще совсем недавно он был уверен, что огрубевшая душа его уже неспособна на такие чувства, но теперь он любил и был любим. Каждый вечер, когда после службы он возвращался в знакомый дом, сердце его замирало от нежности. Вся округа давно спала, и даже верный Иржик бессовестно дрых, наплевав на своего господина, и лишь Марта неизменно встречала его у входа, светя сальным фонарем и загадочно улыбаясь. В камине тлел огонь, в котелке томилась еда, а в спальне ждала мягкая постель и жаркая ночь, за которую он был готов, не раздумывая, пожертвовать жизнью.

Разумеется, их отношения стали скоро всем известны, но молодые люди и не думали скрываться, купаясь в своей любви. Первым не выдержал брат.

– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь? – холодно поинтересовался Кароль, когда они остались одни.

– О чем ты?

– Не прикидывайся! Я говорю о тебе и госпоже Рашке.

– И что тебя беспокоит?

– Святые угодники! Неужели до тебя не доходит, чем это может обернуться?

– И чем же?

– Послушай, братец. Иоганн Альбрехт, конечно, простил тебя, но я не стал бы преувеличивать его милосердие. Он давно уже не тот странствующий принц, к которому мы нанялись в Дарлове. Теперь он государь в очень обширной стране, населенной весьма непростым народом. И хотя подданные называют его правление милостивым и справедливым, палачам в тех краях всегда есть работа. Такие уж там нравы!

– К чему ты все это рассказываешь?

– Послушай, ваш прошлый… хм… конфликт был связан с женщиной. А теперь ты в открытую живешь с Мартой. Вспомни, он ведь очень любил ее!

– Да, помню, а еще он любил графиню Спаре, баронессу Фитингоф, русскую девушку Настю и, скорее всего, много других женщин, имен которых я не знаю. Ведь так?

– Так, – не стал отрицать Кароль. – И все же Марта для него не просто увлечение или очередная интрижка. Он все эти годы заботился о ней и дочери. И я не берусь предсказать его реакцию, когда он узнает о вашей связи.

– Я люблю ее, – глухо ответил Болеслав.

– Ты всегда был таков, – вздохнул старший брат. – Для тебя важнее сердце!

– А для тебя? Разве ты не любишь свою жену?

– Это другое! Тем более что он никогда не претендовал на Регину Аделаиду и, узнав о моих чувствах, сразу же уступил ее мне.

– Вот как? Ты прежде не рассказывал мне об этом.

– Даже братьям рассказывают далеко не всё.

– Что же, я понял тебя. Но могу сказать только одно, я люблю Марту и никогда не отступлюсь от нее.

– Ладно, теперь уж все равно ничего не изменишь. Найдется добрый человек, чтобы сообщить Иоганну об этой истории. Послушай, может, тебе не надо пока ехать в Москву? Лучше я сообщу государю обо всем произошедшем, а уж потом… К тому же, если все будет так, как он предсказывает, тут будет чертова прорва дел. Принимать беженцев из Чехии и Пфальца, выискивать среди них добрых мастеров и переправлять в Россию. Да и шпагой помахать наверняка придется. Что скажешь?

– Мне все равно, лишь бы быть с ней!

Затем пришла очередь герцогини Катарины. Как это ни странно, она даже испытала некоторое облегчение, узнав об этой новости. Поэтому немедля вызвала к себе Болеслава и без обиняков объявила свою волю:

– Господин фон Гершов, мы весьма ценим вашу службу и благодарны за услуги, оказанные Мекленбургскому дому. Однако ваша связь с одной известной нам особой бросает тень на репутацию нашей семьи. Надеюсь, вы понимаете, о чем мы говорим?

– Да, ваше королевское высочество. Но, боюсь…

– Подождите, я еще не закончила! Фройляйн Рашке не только мать принцессы Марии Агнессы, но и придворная нашей свекрови герцогини Брауншвейг-Вольфенбюттельской! И посему она не может быть скомпрометирована без ущерба для репутации обоих герцогских домов. Однако вы представитель весьма достойного, хоть и обедневшего рода и уже зарекомендовали себя с самой лучшей стороны. Ваш брат достиг немалых высот, и вы со временем можете достичь не меньших…