Мекленбургская принцесса

– Проклятье! – выругался померанец и снова принялся кричать: – Эй, там еще этот разбойник-француз! Не упусти его!

– Не беспокойтесь, – прокричал в ответ старший брат, не слишком хорошо расслышавший последние слова. – Разберемся и с разбойниками.

Марта ждала Болеслава на берегу, и едва шлюпка ткнулась в пристань, она подбежала к ней. Узнав, где находится дочь, молодая женщина была готова сама броситься на абордаж, и братьям стоило немалого труда ее отговорить.

– Ради всего святого, – взмолилась она, увидев померанца. – Скажите мне хоть что-нибудь!

– Мамочка, я здесь, – пискнула Шурка из-за широкой спины своего спасителя и через секунду оказалась в ее объятиях.

– Господи, если бы ты знала, как я испугалась! – причитала мать, осыпая свое непутевое дитя поцелуями. – Ну, зачем, скажи мне, ты покинула дворец!

– Мамочка, милая, прости меня! Я просто испугалась, увидев Юленшерну, и хотела тебя предупредить… я же не знала, что он осмелится…

– Надо сообщить ее королевскому высочеству, что с принцессой все в порядке, – напомнил фон Гершов-младший, когда они немного успокоились.

– Да, вы правы, – согласилась Марта, продолжая обнимать дочь. – И, вероятно, лучше всего показать лично…

– Именно об этом я и хотел вам сказать. Как видите, костюм и прическа Марии Агнессы пострадали и надо хоть немного…

– Девочка моя, что с тобой? – всполошилась камеристка, обратив, наконец, внимание на криво обрезанные волосы дочери, испачканное платье и торчащие из-под подола босые ноги. – Неужели!..

– Нет, матушка, – поспешила успокоить ее уже пришедшая в себя Шурка. – Никто на мою честь не покушался!

– Но почему? – всхлипнула мать, очевидно подразумевая испачканное платье и отсутствующие чулки.

– Да кому я нужна, – пожала плечами не понявшая ее дочь. – Ни груди, ни задницы…

Барон фон Гершов с интересом разглядывал доставленных к нему пленников. Первый из них был изможденным стариком. Его держали в карцере в кандалах, а поскольку кузнеца под рукой не оказалось, так и вывели наружу в цепях. Второго вытащили из канатного ящика, и он выглядел как простой матрос. Третий – настоящий верзила, держался рукой за живот и бешено вращал совершенно безумными глазами.

Вероятно, принцесса говорила как раз о нем, поскольку его нашли в совершенно невменяемом состоянии в одной из запертых кают.

– Кто вы такие? – спросил фон Гершов, пытливо всматриваясь в их лица.

– Али не признал, господин стольник? – усмехнулся закованный в цепи узник и провел рукой по спутанной седой бороде.

– Рюмме? – изумился Кароль, узнав давнего знакомого.

– Прежде был Карл Рюмме, – покачал тот головой. – А теперь зови меня, как батюшка с матушкой окрестили – Клим Рюмин! Довольно мне чужим именем зваться, хочу русским помереть…

– Да погоди ты помирать! – всполошился фон Гершов. – Эй, вы, там, немедля найдите кузнеца и освободите этого человека. Он есть посол нашего государя!

– Ага, посол, – одними губами улыбнулся освобожденный. – Ты сам-то как здесь очутился?

– Ах да, ты же ничего не знаешь. Этот негодяй Юленшерна захватил дочь государя, и мы только что ее отбили!

– Принцессу Евгению?

– Нет, Марию Агнессу!

– Это дочку Марты, что ли?

– Ее. Иоганн Альбрехт признал девочку своей дочерью. Что, в общем, неудивительно, ибо девчонка совершенно несносная и этим очень похожа на него.

– Ага, и языку нашему с ним в одном месте училась!

– Ты о чем?

– Да ни о чем! Кароль – друг сердечный, сделай божескую милость – дай чего-нибудь крепкого выпить, а то сердце не сдюжит!

– Конечно, – кивнул померанец и принялся отстегивать от пояса флягу. – На, держи!

Клим тут же сделал большой глоток и, закашлявшись, поблагодарил:

– Спаси тебя Христос!

– Не за что, друг мой. Лучше скажи, не узнаешь ли ты этих господ?

– Этот мордатый – точно пират! – прищурился Рюмин. – Подручный шкипера здешнего. Та еще собака, можешь вешать, не сомневаться. А этого молодца – врать не буду – не знаю. Видал, как его в канатный ящик засунули, а за какую провинность – не ведаю.

Пока они беседовали, Бопре затравленно озирался, но, убедившись, что его никто не знает, повеселел и с облегчением заявил:

– Я простой матрос с голландского галиота. Случайно увидел, как в лодку суют маленькую девочку, хотел спросить, в чем дело, но меня ударили, и я очнулся уже здесь. Кстати, а где я?

– Француз? – проигнорировал его вопрос фон Гершов.

– Валлон, ваша милость!

– Понятно. Как называется твой корабль?

– «Быстрый ветер». Он стоит у соляной пристани.

– Да, кажется, есть такой, – задумчиво заметил померанец, раздумывая над судьбой освобожденного. – Ладно. Можешь радоваться. Ты даже не представляешь, как тебе повезло!

– Благодарю, ваша милость, – склонился в поклоне Бопре, усмехнувшись про себя: «Еще как представляю!»

– Есть еще пираты? – не обращая на него внимания, спросил Кароль.

– Есть, господин барон, как не быть. Вам живых или мертвых?

– Ну-ка тащите их всех наверх, здесь где-то должен быть и сам Юленшерна!