Мекленбургский дьявол

– Друг мой, – обратился я к лекарю, – кажется, вы нанимались ко мне, чтобы лечить увечья, а не наносить их?

– Прошу прощения, государь, – только и смог ответить тот. – Я виноват перед вашим величеством, но не мог поступить иначе, ибо дал слово!

– Какого черта вы творите? – понизил я голос. – Кажется, у вас есть невеста, помолвка с которой едва не стоила мне союза с калмыками. Зачем вам еще одна?

– Это моя вина, великий царь, – вылезла из-за его плеча Нахат. – Это я украла княжну.

– В каком смысле? – завис я от такого признания.

– В каком смысле украла, или в каком смысле княжна? – немного скривил губы Михальский.

– Так! Если мне немедленно не объяснят, в чем тут дело, то я за себя не отвечаю! Где жена Джанибека?

– Здесь, государь, – обреченно вздохнул Попел и вывел из шатра за руку женщину в восточном наряде. Лицо ее закрывала плотная вуаль, а верхняя одежда не позволяла рассмотреть, как она сложена. Но блестящие черные глаза и маленькие нежные ладошки давали возможность предположить, что их обладательница довольно юна.

– Назовите свое имя, сударыня, – потребовал я, а продолжавший держаться рядом Рожков тут же перевел:

– Меня зовут Салиха, я дочь пши Камбулата.

– Ваш отец жив?

– Нет.

– Правда ли, что вас похитили и удерживают силой?

– Да.

– Вас немедленно вернут вашему… хм… мужу.

– Нет! – вскрикнула Нахат и, бросившись вперед, пала передо мной на колени, после чего заговорила, мешая русские и черкесские слова, так что разобрать можно было лишь немного. – Не делайте этого, светлый царь!

Неожиданно к ней присоединилась и «похищенная». Встав рядом, она что-то горячо заговорила, очевидно перейдя на свой родной язык, так что Рожков перестал ее понимать и не смог выполнять свои обязанности.

– Ну что еще? – поморщился я.

– Княжна говорит, что ее украли из родного дома и силой выдали замуж за старого хана! – начала переводить Нахат. – Она ненавидит его и не хочет оставаться с ним!

– Погоди-ка, а тебе до всей этой истории какое дело?

– Мы росли с ней, и нас вместе похитили, а обвинили в этом моего отца. Я должна снять позор с нашей семьи! Поэтому я и хотела освободить княжну…

– Хороший план, просто замечательный! – не удержался я от сарказма. – А дальше-то что делать будете?

Судя по всему, так далеко отважная девушка в своих мечтах не заглядывала, а потому не нашлась, что ответить. Тогда я снова повернулся к княжне.

– Как вы сказали вас зовут, сударыня? – повторно спросил я черкешенку, позабыв в запале ее имя.

– Салиха, – тонким голоском ответила мне она, бросив быстрый взгляд из-под покрывала.

– Ну и что мне с вами прикажете делать?

На сей раз она ответила по-татарски, и переводить снова стал Рожков. Речь ее была почтительна, но вместе с тем образна и даже цветиста.

– Я бедная сирота, оставшаяся совершенно одна на всем белом свете. Нет у меня ни родни, ни друзей, ни защитников. Я вся в вашей власти, великий северный царь. Как вы решите, так все и будет!

– Государь, – подал голос мой толмач, видя, что я колеблюсь, – она ведь не жена хану, а наложница.

– А есть разница?

– Да есть маленько. Позволь, я еще раз спрошу ее?

– Ну, давай.

Рожков что-то залопотал по-татарски, девица ему бойко ответила. На лице сына боярского проступила довольная улыбка.

– Так и думал, государь. Бог даст, все обойдется!

– А подробнее?

– Чего?

– Ну, не томи, говорю, черт языкастый. Объясняй толком!

– Она христианка и рабыня. В ихнюю магометанскую веру отказалась перейти, ишь какова! – не без удивления и с немалым уважением добавил Рожков. – Потому и в жены хан ее взять не смог. Так что по твоему же приказу должна быть немедленно освобождена и отправлена на Русь вместе с иными полоняниками.

– А ведь и правда, – задумался я.

В самом деле, кто мне Джанибек? Пленный хан, которого я уже не отпущу. Чего ради мне о его чести переживать? А вот освобождение христианской души из плена агарянского – дело по любому богоугодное. И моими подданными и ратниками будет воспринято сугубо положительно, так что…

– Значит, так, – велел я Рожкову, – проверь всю свиту Джанибека и, коли еще найдутся рабы, немедля отпусти на волю!

– А если кто пожелает с ним остаться?

– Вольному – воля, спасенному – рай. Если по доброму согласию, мое дело сторона. Но сейчас всех освободить!

В общем, освобожденная из плена княжна осталась под присмотром Попела и его шебутной невесты. К себе забирать ее не стал, ибо, во-первых, в походе некуда, а во-вторых… у меня этого добра и так выше крыши!

Так я раздумывал, возвращаясь к себе, и неожиданно лицом к лицу столкнулся с вернувшимся из разъезда новоявленным полковым головой Татариновым. Мишка после того пира старался держаться от меня подальше, но, видимо, от судьбы не уйдешь.

– Ну что, господин полковник, – окликнул я его, – надумал, где полк свой размещать станешь, как наберешь?

– Ох и пожаловал же ты меня, государь, – мотнул чубатой головой парень. – Ей-богу, так наградил, что лучше бы наказал. Непонятно, ни где людей верстать, ни чем снаряжать, а свои односумы уже волками смотрят. Иной раз такая тоска берет, что хоть сам в воду прыгай! А все через мой длинный язык…