Memoria. Воспоминания, рассказы, стихи

– Хочу пробраться дальше, к кержакам – у них фольклор интересный, – не сохранились ли у них древние книги? Не сохранились ли у них былины? Как далеко идут очаги былин? Хочу подняться вверх по Каме, да денег на пароходный билет нет. Пешком разве пойти?

– На пароход попасть можно! Вы очень удачно пришли сегодня: Коля и Саша Меркуловы как раз здесь. А они ездят с агроуголком на пароходе «Степан Халтурин». Возьмут и вас с собой. Пойдем к ребятам в комнату, Коля, верно, вас сумеет просунуть.

Спустились этажом ниже.

– Здравствуйте, ребята! Коля Меркулов тут? – спросила Надя, входя в задымленную комнату.

– Я за него! – басом отвечал высокий парень, вскакивая с кровати и встряхивая русым чубом. – Здравствуй, Надюша, зачем я тебе понадобился?

– Понадобился, Коля, не мне, а вот этому товарищу из Питера. Знакомьтесь, ребята!

Четыре парня повставали со стульев и кроватей. Я пожала им руки.

– Ну вот, рассказывайте, ребята свои, – предложила Надя, садясь на кровать.

– Трудновато сразу рассказать, но попробую. На этнографической практике была я на Кольском полуострове. Там, в Александровске, на биологической станции, ваши студентки Дина и Зина работали. Мы с ними встретились на Зимнем берегу. До этого на берегу Ледовитого океана записывала я былины у сказителя – «старины» они там называются. И рассказал он мне про одного старика Ивана Лукича, который не только старины знает, но есть у него древние книги, писанные на пергаменте. Старообрядческие книги. И еще есть более интересная рукописная книга – описание путешествия поморов на шнеке вдоль берега Ледовитого океана до самого устья Енисея. Поморы, оказывается, вели торги в Мангазее с местными туземцами. Меновая торговля: туземцы выменивали собольи шкурки на разные товары. И вот – представляете себе: рукопись на пергаменте, видимо, шестнадцатого или начала семнадцатого века, есть у этого Ивана Лукича! Ведь если ее найти и только описать подробно – уже будет настоящее научное открытие! Загорелась я найти Ивана Лукича. Жил он в Архангельске да переехал с дочерью в Чердынь. Вот и хочу добраться до Чердыни – расспросить и найти там Ивана Лукича. Вы понимаете, как это важно? Фольклористы записывают устные старины, а я хочу найти исторический документ о путешествиях поморов. Понимаете, как это интересно? Здорово!

– Еще бы не понимать! Конечно интересно, – сказал Коля Меркулов, расхаживая по комнате и ероша волосы, – вот это интересно… И откуда вы такая взялись?

Розовые губы его сложились в добрую улыбку. Большой, костистый, он остановился, рассматривая меня.

– Я – ушкуйник, – смеясь, отвечала я. – Как ушкуйники от моря.

Славить Питер свой пошли,
Они славя доходили
Аж до Пермския земли.
Опускайте стяг, пермяне,
Выдавайте корабли.
Мы, ушкуйники, на лето
К вам из Питера пришли, —

запела я.

– Опускаем! – пробасил Коля. – Выдаю корабль «Степан Халтурин». Что будете делать, товарищ ушкуйник? Плыть до Чердыни без всякого билета – готов предоставить агроуголок со всеми плакатами, брюквами, тыквами и картошками – плывите!

– Я ведь не смеюсь, Коля, – сказала я, подымая к нему лицо. – Правда возьмете в агроуголок? Мне надо подняться до Чердыни, а денег нет.

– О чем речь! – отвечал Коля. – Мы с Сашкой вас прекрасно устроим. Вы пройдете вместе с нами на пароход, неся связку плакатов, в агроуголке и останетесь. Мы вам между фанерными плакатами логово устроим. Закроем на ночь, и спите спокойно. А утром выйдете, билетов никто уже проверять не станет. Гуляйте по пароходу.

– Правда? – обрадовалась я. – Когда же прийти?

– Часов в шесть вечера будьте у пристани. «Степана Халтурина» сразу увидите. Я предупрежу брата, мы вас встретим.

– Вот как удачно! – сказала Надя. – По этому случаю захотелось есть. Картошку-то я поставила, она, пожалуй, уже сварилась. Сейчас принесу сюда.

– А у меня есть селедка, – сказал чернявый студент.

– А у меня – полный портфель огурцов, – сообщил Коля Меркулов. – Шамовка обеспечена.

Позавтракав, я вместе с Надей Беспалых отправилась к Настасье Андроновне за своими вещами. Потом вернулась в общежитие – Саша Меркулов вручил мне агроплакаты, чтобы снести их на пароход.

На пароходе

Неся выданные мне плакаты, я легко прошла с братьями Меркуловыми на пароход. Ночь проспала в агроуголке, между диаграммами и плакатами; под мягкое постукивание пароходной машины хорошо спалось.

Утром явились Коля и Саша.

– Ну как? – спросил Коля.

– Прекрасно! Никто и ничто не беспокоило. Укрылась своим одеялом, его же подстелила, и было очень хорошо.

– Мы принесли кипяток и еду – будем завтракать.

– Пойду умоюсь. Путь свободен?

– Вполне. Не ходите только в первый класс – там нэпманы, – сказал Коля, – обслуга бегает вокруг них на задних лапках и следит, чтоб не явились посторонние.

– Вот они денежки – опять в честь вошли, – вздохнул Саша.

– Туда не сунусь! – обещала я и пошла в умывальню.