Мемориал

Книга семнадцатая. СМЕРТЬ ПАТРОКЛА

Троянцы прорвали укрепление. Это казалось страшной выдумкой. Невозможно было прорваться! Вал, ещё более возвышенный защитниками за ночь, крепкий частокол, мужественные латники, укрытые за ним, славные стрелки и метатели копий, ров перед валом — всё это делало берег неприступным. Но вот же — прорвались! Точно крылья поднимали вражеские колесницы, словно сам воздух поддерживал троян, став для них мостом в лагерь.

Сквозь медный град копий и стрел воины перескакивали через ров, взлетали на вал и рубили, рубили, рубили — дерево и людей. Ахейцы падали один за другим, в несколько минут все их вожди были ранены и, гремя повреждёнными щитами, отступали назад, к судам, кто — своими ногами, хромая и пытаясь защититься, а кто — уносимый без чувств ближними дружинниками.

Гектор свирепствовал, страшный, как Бог, как чёрная молния. Пеший, он громоздился на гребне вала, точно бронзовая скала; ахейские воины бежали от одного его взгляда, на внутренней стороне валялись трупы тех, кто пытался драться с ним, а несколько воинов, корчась, издыхали у ног победителя.

— Братья! — ревел Гектор. — Вот корабли! — и бронзовая рука указала на чёрные суда, приникшие к берегу. — Ещё один удар — и мы победили! Перетаскивайте колесницы на вал, перегоняйте лошадей! Мы сомнём их! А когда сомнём — дело только за пламенем. Несколько факелов — и нет ахейского флота!

И перебрались, и сосредоточились на гребне, сметя остатки врагов, и перевели колесницы. И ударили!

Эллины в ужасе бросились отступать, сметаемые бешенством врагов.

Одно было спасение — скрыться в корабли, под защиту высоких чёрных бортов, укрыться в своих плавучих деревянных акрополях.

В несколько часов — и вал, и стена, и всё поле, уставленное палатками, были захвачены бойцами Илиона. Лишь узкая полоска песка вдоль берега моря, часть побережья, схваченная судами, оставались ещё за ахейцами.

— Зажигайте факелы! — приказал Приамид. — Зажигайте! И тут же бросайте огонь в корабли! Пусть поджарятся! Это будет славная гекатомба!

Троянцы принялись выхватывать одну головню за другой, метали головни и факелы из-под прикрытия щитоносцев. И вот уже дым начал куриться над несколькими кораблями, а один из самых больших по-настоящему занялся огнём.

— Плохи дела, Приамид! — услышал вдруг Гектор голос одного из вождей. — Плохи дела. Ахилл у нас за спиной!

У Гектора помутилось в глазах, как от удара пращи.

— Проклятие! Это худшее, чего я опасался! Что же вы не прикрыли тыл?

Но жалеть было поздно.

Уже зашатались первые ряды, и начали валиться троянские воины, словно снопы. Мирмидонские бронники шли за вождём, сплочённые, как одно существо, как сказочный гекантохейр, а впереди шёл Ахилл в грозно-блестящем оружии своём, которое нельзя было спутать ни с каким иным. И там, где он шёл, раздавался только глухой гром ударов, да хрипение умирающих.

— Поворачивайте назад! Надо вырваться из лагеря, и там, в поле, мы сможем перестроить ряды! За мной!

Гектор развернул колесницу и помчался через вал, кони прыгнули — и повозка перелетела через вал хищною птицей. И другие трояне стали разворачиваться. В несколько минут всё войско вышло из лагеря; но не всем колесницам удалось пересечь ров, наполовину заваленный ветвями, частоколом и трупами. Некоторые так и остались, разбитые, застряв в глубоком окопе.

Троянцы отступали стремительно.

— Надо, чтобы кто-то остался и задержал их! — кричал Приамид.

— Я останусь! — ответил ему Сарпедон. — Мы попробуем задержать Ахилла, а ты строй дружины у стен Города. Только поскорее, долго нам не выстоять.

И развернулся Сарпедон, изумительно-сильный, божественный, в разукрашенном доспехе, и малая дружина его (давний союзник троянцев), пошла с ним.

А войско илионское всё отступало, теряя людей, коней, колесницы, и всё никак не могло прекратить своего бегства, потому что сзади наседал уже не только Ахилл. Все ахейцы, почуяв перелом боя, высыпали из-под защиты кораблей и обрушились на врагов с двойной злобой.

Гектор метался в тылу, пытаясь остановить бегущих.

— Что ты отступаешь, Гектор?! — крикнул ему Главк. — Не будь же ты бабой! Смотри — Сарпедон гибнет!

— Замолчи! — яростно отвечал Приамид. — Ты бы лучше помог построить войско, советчик тупоголовый! Стойте, стойте, мерзавцы! Куда бежишь?! Стой! Думаешь, тебе сейчас ворота Илиона откроют? И не жди, трус; здесь сдохнешь собачьей смертью. И не ахейцы тебя пришибут, а я сам вот этой рукой! А ну разворачивай колесницу! И вы разворачивайте! Стоять! Плотнее ряд! Смотрите туда: там бьётся Сарпедон! Он бьётся за нас! Сплачивайтесь! На помощь!

И один, другой, третий воеводы стали помогать ему строить войско.

А впереди, в столбах пыли, в грохоте и криках битвы маленькая кучка друзей сдерживала удары Ахилла. Но всё меньше и меньше становилась она, а удары эллинской рати всё набирали мощь. И вот уже не только Пелид, а все ахейцы подошли и окружили бойцов.