Мемуары белого медведя

Я и сейчас помню, что цирк окружали заболоченные поля. Возвращаясь домой из своих тайных вылазок, я нередко обнаруживала на подошвах карты из грязи. Одно пятно особенно испугало меня: оно выглядело как раздавленный ночной мотылек. На другой туфле угадывалась его тень. Я пыталась счистить насекомых со своих подошв, оттирая их пучками травы, но у меня ничего не выходило. Глинистая земля была липкой и вонючей; вероятно, она содержала фекалии плотоядных зверей. Едва я подумала об этом, глина на туфлях вдруг сделалась для меня священной, и я больше не соскребала ее. Львы, которых я видела прежде только в книжках с картинками, живут в цирке по соседству со мной, и в доказательство этого я ношу их испражнения на своих подошвах! Я спрятала запачканные туфли за ведром на веранде. Матери, которой было нельзя опаздывать на автобус до работы, приезжавший в пять утра, приходилось вставать в четыре, а в девять вечера она уже забиралась под одеяло и закрывала глаза. Я прислушалась, желая удостовериться, что она дышит глубоко и размеренно, затем прокралась на веранду, чтобы исследовать состояние туфель. Кожа задубела от липкой желтоватой грязи. Я надела туфли и попыталась пройтись. При каждом шаге жесткая кожа терла пятки, будто наждачная бумага. Чтобы избавиться от боли, мне пришлось косолапить, отчего я словно бы превратилась в игуану. Хладнокровные твари, такие как рептилии и насекомые, мгновенно пробуждали во мне ненависть. Я сняла туфли, сняла нижнее белье. Мои бедра и живот покрывал белоснежный мех. Луна выглядывала из закоптелых облаков, освещая меня.

Я очнулась и увидела перед собой Тоску. Она спала, уютно свернувшись. Подушкой ей служила левая лапа. Оказывается, я лежала в такой же позе, будто отражение медведицы. Я заметила, что моя юбка непристойно задрана и измята, расправила ее и торопливо причесала волосы пятерней. В этот миг ко мне вразвалочку подошел муж, по-видимому только что вернувшийся из библиотеки.

— Ты спала?

— Похоже, да.

— У тебя кто-то был?

— Кто?

Рядом с подолом своей юбки я увидела отпечаток ботинка. Должно быть, тут стоял кто-то в грязной обуви.

Следующая неделя огорошила нас сразу несколькими новостями. Сперва Хонигберг объявил, что вступает в медвежий профсоюз. В то время действовал закон о труде, который запрещал профсоюзам отказывать в членстве на основании этнического признака. Так что белые медведи были вынуждены принять Хонигберга, этого в высшей степени подозрительного представителя вида гомо сапиенс, в свой профсоюз.

На другой день после своего вступления в профсоюз Хонигберг предложил превратить цирк в акционерное общество. Он подчеркнул, что это преобразование необходимо будет хранить в секрете: понадобится вести двойную бухгалтерию, ведь цирк обязан отчитываться перед государством о своей финансовой деятельности. Но среди участников акционерного общества можно внедрить свободную рыночную экономику. Если акции станут расти в цене, можно будет купить дорогое сценическое оборудование. Арена с более современным оснащением наверняка увеличит продажи билетов, а значит, повысится прибыль. Следующий сезон точно будет успешным, так что было бы жалко отдавать хорошую выручку чиновникам. Те растратят ее в момент, загребая ведрами икру в валютных ресторанах и купаясь в водке. Деньгами нельзя швыряться, мы должны придержать их и позднее с умом вложить в развитие своего цирка. Безусловно, на инвестиции пойдет не вся прибыль. Каждый акционер вправе купить на дивиденды радиоприемник, мед или другие товары. Девять белых медведей, которые сперва не вникли в объяснения Хонигберга, в итоге воодушевились его планом и захотели немедленно приобрести акции. Панков тоже включился в игру, мне же недоставало воображения, чтобы угадать истинные цели предприимчивого молодого человека.

— Что он затевает?

Мой муж мог теперь думать исключительно о Хонигберге, даже когда мы оставались наедине. Я промолчала.

— Скажи уже, что ты думаешь, — не унимался Маркус.

Я почувствовала себя мышью, загнанной в угол, и атаковала его встречным вопросом:

— Почему у тебя из головы не идет этот мальчишка? Такое впечатление, что у тебя своих жизненных сил уже не осталось!

Налившиеся кровью глаза Маркуса блеснули. Похоже, мое предположение задело его.

— Так-так, а откуда тебе известно, что молодой человек наделен большой жизненной силой? Я знаю откуда. Причем давно знаю. У тебя с ним интрижка.

— И когда бы я успевала с ним видеться? Ты ведь все время рядом со мной.

— Я чувствую дыру во времени и пространстве. Это ощущение не покидает меня даже в те дни, когда мы с тобой работаем с утра до вечера. В той дыре ты тайком встречаешься с кем-то.

Вероятно, мой муж был уже на полпути к безумию.