Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2

2. Петербургу не угрожает опасность, так как на берегах Двины его охраняет корпус генерала Витгенштейна, а большое расстояние до Петербурга, трудности в виде плохих дорог, болот и песков, не говоря о военном сопротивлении с этой стороны, делали этот поход для Наполеона не только неблагоразумным, но и пагубным.

3. Чем больше Наполеон со своей армией будет углубляться на территорию старой России, тем меньше у него возможностей найти пополнение, в то время как русская армия сможет рассчитывать на постоянные подкрепления и поддержку населения, которое ненавидит французов гораздо больше, чем страшится.

4. Русские армии не дадут Наполеону подойти к Москве, и даже если они откажутся от решающего сражения, которое заставило бы его отступить, они наверняка скуют его действия вплоть до наступления ненастья, когда вся неопределенность положения, отрыв от политических и военно-административных дел вынудят его покинуть границы империи.

Как показало время, эти убеждения и расчеты полностью оправдались за исключением того, что Наполеону не удастся взять Москву.

Все те, кто окружал императора в это тяжелое для страны время, восхищались его спокойствием, активностью, твердостью, верой в Провидение, преданность своих подданных, а также его решением не соглашаться ни на какие мирные предложения до тех пор, пока враг не покинет границы его государства. И это несмотря на увещевания со всех сторон о необходимости остановить войну и начать переговоры с Наполеоном.

Тем не менее в то время как войска почти всех континентальных держав шли по России, Англия заключила союзный договор со Швецией. Эдуард Торнтон прибыл в Швецию и разместил свою резиденцию рядом с Эребру, где 13 апреля собрался государственный сейм. 12 июля 1812 года договор подписали сэр Эдуард Торнтон от имени Великобритании, и бароны Ларе Энгстрем и Густав де Веттерштедт от имени Швеции. Он содержал всего четыре статьи, третья из которых гласила: «Если из ненависти к настоящему мирному договору и восстановлению взаимопонимания между двумя странами, какая-либо третья держава объявит войну Швеции, Его Величество король Соединенного королевства Великобритании и Ирландии берет на себя обязательство в согласии с Его Величеством королем Швеции, принять необходимые меры для обеспечения безопасности и независимости их государства».

В эти же дни, когда состоялось примирение между Швецией и Великобританией, и в том же городе Эребру, был подписан мир между Россией и Великобританией. От России договор подписали генерал Питер Сухтелен и барон Николаи, а от Англии – Эдуард Торнтон. Стороны пришли к соглашению (ст. 2), «что дружественные и торговые отношения между двумя империями будут восстановлены на основе принципов наиболее благоприятствуемых нациям», и (ст. 3) «что если из ненависти к восстановлению взаимопонимания между двумя странами, какая-либо из третьих держав объявит войну какой-либо из договаривающихся сторон, оба монарха обязываются защищать друг друга»[113].

Несколько дней спустя, еще до обмена ратификациями договора, император своим высочайшим указом от 4(16) августа открыл российские порты для британских товаров.

В течение июля шли также переговоры с Испанией, договор с которой был подписан 8(20) июля в Великих Луках – маленьком городе Псковской губернии. Это был союзный договор с верховным советом действующего от имени короля Испании Фердинанда VII правительства, главная квартира которого располагалась в Кадисе. Испанскую сторону на переговорах представлял дон Франциско де Зеа Бермудес, российскую – канцлер Романцов. Обе стороны условились (ст. 2) о бессрочном действии договора и о взаимном содействии во всем, что касается общих интересов, и выразили решимость вести жестокую войну с общим врагом – императором французским. Император всероссийский признал законными генеральные и чрезвычайные кортесы, ныне в Кадисе соединившиеся, равно как и конституцию, ими учиненную и утвержденную»[114].

Как только сейм в Эребру закончил свою работу, наследный принц Швеции отбыл в финский город, куда из Петербурга направился император Александр, чтобы обсудить здесь взаимные интересы обоих государств. Наследный принц прибыл 27 августа 1812 года и был принят с уважением и почестями.

В Петербурге мы оставались в неведении относительно деталей этих переговоров и вытекающих из них договоренностей, но стало известно, что большая часть стоявшей в Финляндии российской армии была немедленно выведена из Ливонии, чтобы укрепить Рижский корпус генерала Эссена и корпус Витгенштейна. Все это и последующие новости о договорах с Англией и Испанией, а также достижение взаимопонимания между Швецией и Россией, отчасти успокоило общественность в начале кампании 1812 года.