Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2

На протяжении всего пути из Вильны меня заботили не только предположения относительно неясных итогов начавшейся войны, но и грустные размышления о состоянии Литвы, превратившейся в арену боевых действий, и бедственном положении ее жителей, которые после того, как отдали все, что от них потребовали для нужд русской армии, должны были теперь обеспечивать приют и кормить армию противника, предоставлять ей лошадей и повозки для перевозки военного имущества и продовольствия. Но что было особенно невыносимо тяжелым для них, так это то, что от полевых работ было оторвано все сельское население провинции. И это во время сбора урожая, которого ждали с таким нетерпением, особенно после засухи предыдущего года и который, несмотря на все свое обилие, становился бесполезным для страны из-за нехватки рук, чтобы собрать его.

Моему удивлению не было предела, когда то тут, то там на моем пути встречались толпы крестьян-рекрутов, предназначенных для пополнения русской армии, сотни повозок с водкой, тысячи быков и все это, как я узнал, не успев дойти до места назначения, перехватывалось врагом.

Я руководствовался лишь чувством гуманности и сострадания к повальной нищете литовского народа, когда из Орши направил к императору Александру курьера, чтобы сообщить обо всем уведенном мною. Я умолял его отдать приказ, чтобы грузы с водкой и скот были срочно распределены между жителями, особенно между крестьянами, которые находились в самом бедственном положении, еще до того как все это попадет в руки врага. Я также предложил отпустить по домам многочисленных рекрутов, большинство которых было набрано в Белой Руси и в российской глубинке, или перенаправить их поближе к старой границе. Я взял на себя смелость обратить внимание Его Величества, что если бы на дороге между Минском и Витебском находился кто-либо их высших офицеров и занимался управлением перевозками различных грузов, то можно было бы, несмотря на быстрое продвижение врага, предупредить то, что происходит, и избежать значительных потерь для губерний и их жителей.

Отправленный 10 июля с этим письмом курьер застал императора в Дрисском укрепленном лагере. Его Величество собирался садиться на коня, когда ему передали мое письмо. Прочитав его, он поинтересовался у курьера, нахожусь ли я по-прежнему в пути на витебской дороге, и приказал ждать ответа. 15 июля я получил письмо следующего содержания, написанное от имени императора обер-гофмаршалом графом Толстым:

«Господин граф, Его Величество будучи чрезмерно занятым с утра до ночи, не нашел свободного времени, чтобы написать вашему превосходительству. Он поручил мне поблагодарить вас от его имени за предоставленные важные сведения и за ваши полезные замечания. Его Величество незамедлительно направил в Оршу одного из своих адъютантов, чтобы дать указания по перевозке грузов, предназначенных для нашей армии.

Его Величество желает, чтобы вы оставались в Витебске вплоть до получения новых распоряжений. Как только Его Величество несколько освободится от своих дел, он попросит вас явиться к нему в главную квартиру.

При этом честь имею …и т. д.

Дрисский лагерь, 1(13) июля 1812 года»

Две недели, проведенные в Витебске, вызывают во мне грустные воспоминания о тоске, беспокойстве и неудобствах, которые я здесь испытал, особенно, в первую неделю пребывания. Город я нашел почти безлюдным. Весь его гарнизон состоял из пятидесяти солдат. Сюда не поступали прямые новости из армии, и по этой причине среди населения города, большинство которого составляли евреи, распространялись сплетни, тревожные слухи и домыслы в зависимости от того, чего люди хотели или боялись.

Незадолго до наступления срока, который должен был развеять все наши сомнения, в Витебск прибыли генералы Беннигсен, Армфельдт и Корсаков, а также сенаторы Ланской и Новосильцев. Такое собрание из выдающихся военачальников и государственных деятелей, которое в любое другое время составило бы для любого из нас самое приятное общество, позволило нам лишь поделиться своими оценками, опасениями и надеждами.

Мне, наконец, стало известно, что 14 июля русская армия оставила Дрисский лагерь и перешла через Двину, что 6(18) июля главная квартира переехала в Полоцк, а армия расположилась лагерем поблизости от этого города у витебской дороги, что в тот же день 6(18) июля император Александр из своего лагеря близ Полоцка обратился с двумя воззваниями к жителям Москвы и что после этого он покинул армию и отправился в Москву, куда прибыл 11(23) июля.

Через адъютанта генерала Барклая нам стало известно, что 19 июля первый кавалерийский корпус покинул Полоцк и направился в сторону Витебска, и что на следующий день уже вся армия начала отход в том же направлении.

Наконец, 11(23) июля мы стали свидетелями вступления армии в Витебск, где генерал Барклай собирался разместить свой штаб.