Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2

Здесь их прервали: приведенные доводы, хотя и верные, казались недостаточно убедительными для оправданий. «Они умалчивают о самой важной причине холодности своих соотечественников: она кроется в заинтересованности магнатов в ловкой политике россиян, играющих на их самолюбии, уважении их обычаев и гарантирующих их права на крестьян, которых французы собираются освободить от крепостного права».

Этот упрек был обоснованным и, хотя он не носил личностного характера, вызвал у литовских генералов раздражение. Один из них воскликнул: «Вы говорите о нашей независимости, но она, должно быть, слишком опасна, так как вы, имея четырехсоттысячную армию, боитесь скомпрометировать себя признанием этой независимости, ибо вы так и не признали ее ни в ваших заявлениях, ни в ваших действиях. Это ваши аудиторы – совершенно посторонние люди – возглавив новые администрации, управляют нашими провинциями. Они выдвигают перед нами властные требования и не говорят, куда идут наши пожертвования, которые обычно приносят ради своей родины. Они везде показывают нам имперское управление, забывая о республиканском. Вы не говорите, куда мы направляемся, и при этом удивляетесь, что мы идем неуверенным шагом. Тех, кого мы не уважаем как соотечественников, вы даете нам в качестве лидеров. Вильна, несмотря на наши просьбы, отделена от Варшавы. От разобщенных вы требуете уверенности в собственных силах, которые им может дать лишь единство. Вы ждали от нас солдат, и мы предложили тридцать тысяч человек, но вы отказываете им в оружии, одежде и деньгах, которых нам так не хватает».

На все эти обвинения, вероятно, последовал бы ответ, но генерал продолжил: «Конечно, мы не торгуемся по поводу свободы, но считаем, что она, действительно, дается нам не бесплатно. Слухи о ваших бесчинствах опережают вас. Они не носят частный характер, поскольку ваша армия занимает фронт в пятьдесят лье. В самой Вильне, несмотря на многочисленные приказы вашего императора, пригороды разграблены, и здесь не доверяют свободе, на которую требуется разрешение.

Что вы понимаете под нашим пылом? Счастливое лицо, крики радости, знаки признательности? И это, когда каждый день мы узнаем, что грабят наши деревни, опустошают амбары, а ваши голодные солдаты поедают то, что не успели увезти русские. Во время ваших быстрых переходов от флангов отделяются толпы мародеров всех национальностей, от которых приходится отбиваться.

Чего же вы еще хотите? Чтобы наши соотечественники бросились вам навстречу, отдали свой хлеб и скот, явились добровольно и при полном вооружении, чтобы следовать за вами? Э! Что у них осталось, чтобы отдать вам? Ваши грабители забирают у них все, и они просто не успевают предложить вам что-либо. Обратите внимание на того человека, что стоит у входа в императорскую квартиру. Он почти голый! Он стонет от горя и умоляюще протягивает к вам руки! Так вот, этот несчастный, что вызывает у вас жалость, один из тех шляхтичей, от которых вы ждете помощи. Еще вчера, полный рвения, он ехал к вам с дочерью, слугами и имуществом, чтобы предложить его вашему императору, но по дороге столкнулся с вюртембергскими грабителями. Он ограблен, лишился дочери, да и человеческого облика тоже! и т. д., и т. п.»

№ III

Вот план операций для резервных русских армий, копии которых были в обращении несколько месяцев спустя после отступления Наполеона и которые приводятся в книге полковника Бутурлина (Boutourlin, vol. II, pag. 241 et suiv.)

Распоряжения для южных армий

Для Молдавской армии. Из Острога адмирал совершит марш на Пинск, куда он обязан прибыть не позднее 20 сентября.

Прикрывая свое движение, как собственными силами, так и силами 3-й Западной армии, ему надлежит выиграть несколько переходов у генералов Ренье и Шварценберга в общем направлении из Пинска к Несвижу и Минску, чтобы предупредить их в обоих местах и отрезать их от Минской губернии, Березины и главной армии неприятеля. От успеха этого движения во многом зависит успех всей операции.

Адмирал обязан прибыть в Несвиж не позднее 26 сентября, а по возможности, ранее. Оттуда ему к 30 сентября следует войти в связь с 3-й Западной армией и при необходимости укрепить ее своими частями, чтобы обеспечить для нее возможность отбросить войска Шварценберга и Ренье и преследовать их вплоть до герцогства Варшавского или Галиции.

Не позднее 4 октября, а по возможности ранее, адмирал сосредоточит свои основные силы в Минске, где к тому дню к нему должны присоединиться войсковые части из Мозыря.

Действуя из Минска, адмирал обязан быстро выйти к городу Борисову, занять линию р. Березины, устроить здесь укрепленный лагерь, взять под контроль окружающие леса и укрытые от наблюдения проходы с другой стороны Борисова на дороге в Бобр, а также укрепить все находящиеся на этой дороге позиции, чтобы оказать мощное сопротивление основным силам неприятеля, преследуемого в своем отступлении армией князя Кутузова.