Мемуары Остарбайтера

На противоположной стороне забора, тоже собирали гражданское население Киева и устрашали народ, чтобы люди боялись нарушать немецкие порядки.

На утро трупа уже не было, но на душе долго оставался тяжелый груз ненависти к немцам. На другой день нас повели обратно на ж/дорожную станцию и погрузили в товарные вагоны по 60 человек.

Мы, Сокиренчане, держались одной группой, к нам примкнули Калюженчане и из Васкивец, мы заняли один угол около окна. В вагон натолкали 60 человек, и было тесно. Я забился в угол и сидел на своем сундучке и молился, упершись головой в колени.

Среди нас нашелся старший мужчина. Он был авторитетом в вагоне и с ним еще человек 5—6 помощников. У него был нож (финка) и он нашёл ей применение.

На станции в Перемышле эшелон остановился и нас решили покормить горячей пищей первый раз за неделю.

Вагон открыли, вынесли бак, поставили нас в строй по два человека и под большой охраной, отдельно по вагонам, мы подходили каждый со своей посудой.

У меня был котелок, который я прихватил с обоза и ложка. Налили какой-то баланды, и наложили перловой каши. Обед был отвратительный. Если бы не голод, то вряд ли кто кушал.

Наш старший с ребятами нашли пару камней и когда эшелон тронулся, начали долбить в полу дыру в полу одной половины вагона.

Мы испугались. Думали, что они хотят совершить побег. А нас предупредили, что если хоть один человек убежит, то расстреляют 10 человек, за 2-х двадцать, а нас было шестеро.

Наши ребята не знали, что делать. Мы успокоились тогда, когда они пробили дыру, размером ширины доски и справили нужду. Только тогда все успокоились.

Они перешли на нашу сторону и тоже продолбили такую дыру. У них были специальные дощечки, которыми они закрывали дыры.

Этой инициативой они избавили весь вагон от тяжелых запахов, которые увеличивались с появлением дневной жары. Вагон был переполнен, чтобы прилечь и думать не приходилось, в лучшем случае можно было стоять или присесть на корточки.

Маршрут по Польше

Из Перемышля наш поезд двинулся в сторону Люблина. Там были лагеря «Остарбайтеров», но они переполнены. Говорили, что и в районе Кракова и Освенцима все лагеря забиты военнопленными, евреями и другими нациями неугодными фашистам.

Варшаву проехали ночью «сквозняком» на Север. Привезли нас в Данциг, а потом в морской порт Гдыню. Говорили, что хотели нас переправить в Скандинавию, но перед этим англичане потопили в море самоходку и баржу с людьми. В Гдыне нас направили в бараки. Там мы прошли санобработку и баню. Нас постригли и побрили. В газокамерах прожарили одежду. Немцы боялись, чтобы мы не завезли вшей, а с ними и болезни.

На каждого из нас завели личное дело. Мое было под №001898.

Сняли с каждого отпечатки пальцев и выдали нам синие знаки, на которых написан белый краской ОST, что означало «Остарбайтер» в переводе на русский язык означает «Восточный работник». Эти знаки нам прикрепили на спецодежду, которую мы должны носить не снимая знаков. Кормили нас там горячей пищей три раза в день, какой — то баландой и черным-черным хлебом из каштановой муки, который не резался, а рассыпался. Спали на сплошных нарах в бараках в два этажа. На нарах была постелена солома, которая закрыта брезентом, укрывались тоже брезентом без подушек. Женщины жили отдельно в отгороженных бараках.

Наконец-то собрали нас из Сребрянского района, отобрали 26—30 парней покрепче, куда попал и я, погрузили в вагон, прицепили к какому-то составу. Поезд остановился на станции Бромберг (в прошлом и ныне Быдгощ), пересадили в бортовые автомашины и повезли за город. Останавливались на опушке леса перед шлагбаумом КПП и изгородью. Вышли военные, проверили документы у сопровождающих, пересчитали людей, которых привезли в двух машинах.

Въезд в ад

Проехали где — то метров 200 лесом и опять КПП и проверка. Проехали еще по извилистой дороге между холмов в лесу в правую сторону еще метров 500 и снова проверка на КПП.

Для нас это было загадкой, так как мы ничего не видели секретного. Въехали в третью зону, и мы увидели гигантское строительство, развернутое на площади не измеримой глазом. Вокруг сверкали электросварки, гудели самосвалы и клацали своими пастями экскаваторы. Долбили, как дятлы сваебойные машины.

На уже забитых сваях, лежали окрашенные в зеленую краску трубы, в них стучал гравий и шелестел песок. А мы все ехали в глубину леса.

По одну сторону стоял бетонный завод, от которого отходили небольшие самосвалы с бетоном, за ним с левой стороны асфальтный завод.

Тягачи с телегами на резиновом ходу развозили металлические трубы, около 1м в диаметре. Наши машины шли медленно, и мы увидели, как на озере два земснаряда добывали и качали по трубам с водой песок и гравий.

Адский труд

Наконец, наши автомашины опять уперлись в шлагбаум и остановились на площадке.