Меня зовут Зойла

Лиам говорит о Кине с любовью. Он описывает её глаза и голос, как будто действительно любит её. Говорит, что, когда он с ней, ему хочется, чтобы время остановилось, и что он не может представить ничего лучше, чем её улыбка, когда он просыпается утром. Однако я слушаю биение его сердца, и оно медленное, отчаянно медленное. Если бы я позволила Раймону снова заглянуть в мою голову, стук моего сердца слышали бы все в этом лесу.

– Забудьте о чудаке.

У меня перехватывает дыхание.

– Не прикидывайся дурочкой. Думаешь, я не заметил? Да ладно, Зойла! Он тебе даже снится!

– Это не так уж странно, понимаешь?

– Забудь об этом.

– А если я не могу? – я даже не жалею, что сказала это вслух.

– Зойла, теперь мы можем быть собой, не скрываясь. Мы узнаем, на что мы способны. Больше не нужно прятать уши. Может, ты даже встретишь какого-нибудь эльфа.

Он не сказал «может быть, ты влюбишься в эльфа». Может быть, он тоже не верит в любовь, и всё сводится лишь к тому, чтобы найти кого-то, с кем можно спать каждую ночь.

Появляются Кина и Герб.

– Готовы?

Как сказать им, что я не готова? Что я не хочу быть готовой? Всю жизнь я думала о том, как найти своё место, а теперь, когда я его, кажется, нашла, оно мне не нужно. Неужели так будет всегда? Может быть, для меня вообще нет места.

– Это перестанет причинять тебе боль, – говорит Кина и обнимает меня за плечи, как будто мы друзья.

– Я бы хотела, Кина, я бы очень хотела. Потому что сейчас мне нечем дышать.

– Это келч.

Я вопросительно смотрю на неё.

– Келч замедляет скорость кровотока, и вашим получеловеческим телам требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к замедленной скорости доставки кислорода.

Мне хочется выблевать весь келч, который я выпила с тех пор, как пришла сюда. Кина жестом приглашает меня следовать за ней и забирается на дерево. Оттуда мы переходим к более высокому, а от него – к следующему. Я не смотрю вниз, чтобы не испугаться высоты, хотя чувствую себя комфортно. Когда мы находимся в самой высокой точке леса, мы останавливаемся, чтобы осмотреться. Насколько я могу видеть, вокруг нет ничего, кроме листьев и веток. Как учил меня Лиам, я полностью опустошаю свой разум и обнаруживаю, что деревья усеяны маленькими хижинами.

– Вон там живут водяные эльфы, – говорит Кина, указывая на сине-зелёные хижины, которые с такой высоты кажутся совсем близкими.

– А все эльфы живут в этом лесу?

Она колеблется мгновение, но наконец отвечает:

– Многие. Мы заботимся друг о друге. Мы связаны. Там живёт семья твоей бабушки, – говорит она, указывая на светлые кроны.

– А почему она здесь?

– Они породнились с нами. Совет принял решение о заключении соглашения.

– Ты имеешь в виду, что они поженились, как короли в Средние века, чтобы расширить свои земли или что-то в этом роде?

– Она принесла в нашу семью навыки, которых нет у солнечных эльфов. Её голос может успокоить детей, остановить животных от нападения, убедить растения расти в том или ином направлении… Её дочь, – Кина останавливается на мгновение и смотрит на меня с нежностью. – Твоя мать унаследовала способности и нашей семьи, и той.

– Кина, это ужасно. Вы женитесь не по любви, а для улучшения расы?

– Странное это понятие – любовь.

– А вы с Лиамом?.. – я не могу заставить себя задать этот вопрос.

– Мои навыки будут дополнять его. Мы не знаем, сколько он унаследовал от вашей матери, а сколько нет, но наша жизнь, жизнь каждого, была бы намного проще и безопаснее, если бы у нас был такой голос.

– Кто это решает?

– Зойла, мы тоже любим по-своему.

В её голосе звучит нотка грусти, и мне не нужно читать её мысли, чтобы понять, что она пытается убедить не меня, а Лиама. Возможно, он тоже не разделяет эту отвратительную идею сочетать семьи, чтобы вывести более сильных и умелых эльфов.

– Лиам принял себя таким, какой он есть, и знает, где его место.

Я не упрекаю её за то, что она читает мои мысли, я знаю, что она делает это скорее по привычке. С момента моего прихода она изо всех сил старается говорить со мной словами, а я в ответ только корчу ей злые рожи и сыплю упрёками. Возможно, это не более чем ревность отвергнутой сестры.

– Лиам любит тебя и не может быть самим собой, если тебя нет рядом, поэтому Герб и искал тебя. Он любит тебя так сильно, что ему это вредит.

– А тебя? – сказала я и пожалела об этом.

– Человек проживает всё настолько интенсивно, что расходует свою жизнь за короткое время.

Неизбежно, Раймон всплывает в моей голове. Он улыбается и повторяет: «Вспомни, что ты сейчас чувствуешь. Люби меня так сильно, как только можешь». Кина внезапно поворачивается и смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Я вытесняю его из своих мыслей, стираю его, но подозреваю, что слишком поздно.

– Это может быть проблемой, – говорит Кина. – Пойдём, нас уже ждут.

Глава 20 Горячее масло