Меняю имя на «Аннабель»

Так что не ранят горькие слова:

«Любви не знаешь». Кстати! Вера – тоже.

Любовь, Надежда, Вера. Три сестры

Придуманы, чтобы чуть-чуть утешить,

Когда весь мир летит в тартарары,

А на поверку – это просто нежить.

Надежда, Вера… Как ни обзови,

Я знаю их, ты это не отнимешь.

Зачем смеюсь, болтая о Любви?

Смеюсь до слёз – такой «счастливый» имидж.

Так легче жить – не думая о ней,

Не верить, не надеяться, вертеться,

Плетя венки из сумасшедших дней,

Да вот ночами никуда не деться.

И в черноте приходят три сестры.

Садятся рядышком и… оживают.

Я ничего не знаю о любви,

Но, чёрт возьми… кто? Что? О ней-то? Знает?!

Быть сильной

Как хорошо быть сильной – боже правый!

И ни себя, ни небо ни винить.

Тебя испив – сладчайшую отраву –

Простить, понять, уйти и всё забыть.

Не вспоминать ни ласки, ни объятья,

Ни по морозу – дура! – босиком

Как я неслась… Да износилось платье

Надежды. Что писала угольком

На пепелище из любви – истёрто.

Нет веры – никому не прочитать.

Да и не нужно. Я смогу! Всё – к чёрту!

И нечего скулить и причитать.

Как здорово. Перешагнула. В прошлом!

И вот сейчас всё – с чистого листа!

Да хочется зайтись в рыданьи пошлом

И сдохнуть у ближайшего куста.

Я твоя

Я твоя игрушка.

Как нелепо, глупо!

Как банально, пошло,

Сказано сто раз.

…Снова  в мою «двушку»

Входишь ты без стука.

Я лечу, о прошлом

Позабыв тотчас.

Быть согласна кошкой –

Ластиться к коленям.

Кошек любят больше,

Больше, чем людей.

Ну, погладь немножко…

Рядом сяду тенью.

Буду просто кошкой –

Серой, без затей.

Быть согласна дверью,

Чтоб касался взглядом,

Дверь плечом толкают,

Если захотят…

В клетке – канарейкой,

Лишь бы только рядом.

Что не любишь – знаю,

Выдает твой взгляд.

Станет чуть полегче –

Ты уйдешь, так надо.

Ты всегда уходишь.

Если б только мог

Быть со мной навечно,

Как была бы рада!

Стала бы чем хочешь.

Хоть ковром у ног.

Только невозможно –

Сердцу не прикажешь.

Но сейчас, сегодня

Плавится душа:

Ты люби, как можешь,

Что ещё тут скажешь…

И любовь, и горечь

Выпью, не дыша.

Я твоя игрушка.

Я твоя подруга.

Я – твоё лекарство.

Я твоя порой…

Боже, как же душно…

…А закружит вьюга –

Надо – возвращайся,

Бедный мой герой…

Ночное

Давно растаял день,

Уснули фонари

В кромешной тишине.

В кромешной, у двери,

Блаженной темноте

Спит утро, словно кот.

А ты никак не спишь,

И мыслей хоровод

Несется в чёрно-тишь.

Сквозь ночь неверен вид –

И отмахнуться лень.

Кромешная молчит.

Ушел и этот день.

В полночной тишине

Все тянешь наобум

То ту, то эту нить…

Но у кромешных дум

Нет функций «обновить».

И всё не расплести.

Ушедшее болит.

И края не найти.

И тянет, как магнит.

И как не закричи –

Кошмар из мыслей нем.

Поэтому молчишь.

Так страшно в тишине.

Поговори со мной

О чем, скажи, мне говорить с тобой?

Всё сказано. Всё пошло, всё избито.

Всё в прошлом. Всё истерлось, позабыто.

И я одна – с любовью и с тоской.

И не о чем мне говорить с тобой.

Как много тем для разговоров есть…

А может, их осталось очень мало.

Я умерла? Нет, просто я устала.

Обид-печалей всех не перечесть.

Как много тем для разговоров есть…

А знаешь, ночь безлунна и без звёзд,

И кот клубком свернулся на коленях…

И время наши поистерло звенья,

А были цепью… Холодно от слёз.

А знаешь, ночь безлунна и без звёзд.

А хочешь… вспомним чаек и прибой,

И там, вдали, белеет чей-то парус…

Мы вместе – были. Или мне казалось?

О чём теперь нам говорить с тобой.

Но можем вспомнить чаек и прибой.

Но нет тебя. Ты больше не со мной.

Разверзлась в сердце рана – необъятна.

Куда ни глянь – кругом печали пятна.

Но даже если ты сейчас с другой,

Её касаясь ласково губами,

Ты вспомни – что-то было между нами.

Прошу тебя. Поговори со мной…

О чем угодно говори со мной.

Сонет по просьбе подруги

Я с именем твоим не засыпаю,

Я не шепчу его в ночную мглу.

Все реже, реже о тебе мечтаю,

С тобой не просыпаюсь поутру…

А тот, кто рядом – холоден, спокоен,

Недуг любви далек ему. Совсем.

Он идеала чистого достоин.

Но связаны мы – не понять, зачем.

Не мне решать, уйти или остаться,

И двое все решили за меня.

Со мною он – куда же мне деваться.

Оставил ты – что ж, воля то твоя.

Я о тебе мечтаю реже, реже…

Финал такой, конечно, неизбежен.

Жаль

Ластится маленькой кошечкой,

Ждет, но изгрызла печаль

До оболочки, до крошечки,

Жаль ей. Ему – нет, не жаль.

Время бездарно потеряно,

Кроме трухи ничего.

Мельница мелет так меленько,

Мельница-жизнь… Не его -

Слава те, Боже!..

…Так водится,

Что заплатить по счетам

Рано ли, поздно, приходится

Даже шикарным «котам».

Будет и жизни обочина –

Брал – наигрался – плати.

Всё да по замыслу зодчего.

«Милый, любимый, прости».

И не укрась, и не выпросить,

И не спасти, не забрать

Как не молись ты неистово…

Ты ж не невеста, не мать…

Осень теплом ещё дразнится.

Тихо в душе, как… погост.

Не навсегда котам Масленица.

Будет Великий пост…

По лезвиям

За морями, за горами, за веками длинными

Были сказки, были были про просторы дивные.

Там резвились дети моря, и не знали горестей,

Под волною, над волною, в синей-синей повести.

Только счастья не бывает так, чтобы навечно нам:

Полюбила вдруг русалка сына человечьего.

Стало ей тогда не мило всё, что прежде – радостно,

И постыло сине море, нет на сердце благости.