Меняла

По старинным преданиям на вершинах кавказских хребтов, в окружении белых снегов и невесомых, пуховых облаков живут ангелы, а глубины каменистых ущелий — прибежище бесов.

Карминно-красный форд неожиданно вылетел из-за поворота, прошел юзом, и понесся мне навстречу, осыпая сидящую на обочине молодую девушку градом песка и щебня. Вслед за фордом показался огромный туристический автобус, перекрывший массивным оранжевым корпусом встречную полосу и мой единственный путь к спасению. Слева — горы и безразмерная туша автобуса, справа — пропасть и девушка на обочине, впереди — испуганные глаза молодого водителя форда, летящие в меня двумя свинцовыми пулями с лязгом и грохотом корёжащегося металла...

— Он виноват, точно. Скорость 140 — он не успел притормозить! — маленькое рогатое существо с веселой мордочкой и черной косматой шерстью стояло у искореженных останков Пежо и громко кричало, абсолютно по-человечески тыча правым копытцем в мою сторону. Я же лежал на обочине рядом, изломанный и исковерканный прямым столкновением и полетом сквозь лобовое стекло.

— Стоп! — такой же рогатый, но белый и с крыльями за спиной не-знаю-кто стоял напротив черного и спорил с ним. — Парень ничего не мог сделать, он просто ехал по своей полосе, я забираю его к нам!

— К вам? — черный застучал копытцами об асфальт. — Никогда! Ситуация пятьдесят на пятьдесят, пусть решает Большой Совет!

— А в это время его душа будет томиться в безвременье, в пустоте! — белый крылатый козленок впервые обратил взор своих светящихся зеленью глаз на мою скромную персону.

Я медленно приподнял голову над асфальтом, затем присел и поднялся на ноги во весь рост. Рядом на асфальте осталось лежать то, что раньше было моим телом. Разноцветные козлята прервали спор и уставились на меня.

— Ты — тень, тень самого себя в безвременье, — белый козлик печально посмотрел на меня и крылья за его спиной затрепетали. — Мы решаем куда тебе отправляться: в ад или рай.

— А как же страшный суд? — наивно спросил я.

— Его нет уже лет двести! — оживился черный бесенок. — И это наша заслуга, аггел ты недоделанный! — все внимание чертяки переключилось на белого собрата. — Демократы чертовы!

Я закрыл глаза, ущипнул себя, затем помотал головой, открыл глаза и встретился со взглядом двух пар вытянутых по вертикали зрачков, в которых читалась вполне человеческая ирония. Я осмотрелся вокруг. Оранжевый автобус с тонированными стелами застыл в движении, вот только внутри не было ни души, а вокруг валялись изломанные остатки форда и моего пежо.

— А что с водителем форда? — спросил я у рогатых.

— Уже в Аду, — осклабился Бесенок, смешно цокая копытцами.

— Давай дубль? — предложил Ангел. — Посмотрим, что у него получится.

— ДУБЛЬ ДВА! — зазвучал хор козлиных голосов, и мир закружился в пьяном танце.

Асфальт серой петляющей лентой расстилался под колесами моего Пежо между вздымающейся к небесам кавказской грядой и простирающейся к уровню моря пропастью. Сцепление, тормоз, поворот, газ, сцепление, тормоз, поворот, газ, сцепление...

Карминно-красный форд неожиданно вылетел из-за поворота, прошел юзом, и ракетой понесся мне навстречу. Я нажал тормоз, но влетел в испуганные глаза водителя форда...

Две козлиные рожицы, склонившиеся над моими останками, продолжали спорить.

— Он ничего не сделал! — бесенок торжествующе скалил желтые кривые зубы. — Ничего! Он мой!

— Нет! Он не успел даже опомниться, давай еще дубль? — ангел с сомнением посмотрел на черного коллегу и встретил в его глазах неуверенность и понимание.

— ДУБЛЬ ТРИ! — зазвучал хор козлиных голосов, и мир закружился в пьяном танце.

Сцепление, тормоз, поворот, газ, сцепление, тормоз, поворот, газ, сцепление...

Карминно-красный форд неожиданно вылетел из-за поворота, прошел юзом, и понесся мне навстречу. Автобус слева оранжевой стеной корпуса заслонил гору и единственный путь к спасению. Я поехал между ним и фордом. Мою машину отбросило на ограждение дороги, а туристический автобус, круша бордюры и деревья вдоль дороги, медленно, как во сне покатился в пропасть...

— Он не виноват, он пытался спасти себя. В Книге Откровений это не запрещено, — с дрожью в голосе мямлил ангел.

— Он мой, ты проиграл! — торжествовал бесенок.

— Он спасал девушку, она могла погибнуть при повороте вправо. Дубль? — белый козлик плотоядно посмотрел на то место, где сидела девушка.

— Давай дубль, — чертенок обреченно махнул копытцем.

— ДУБЛЬ ЧЕТЫРЕ! — зазвучал хор козлиных голосов, и мир закружился в пьяном танце.

Карминно-красный форд неожиданно вылетел из-за поворота, прошел юзом, и понесся мне навстречу. Мне было жаль себя, но я не смог убить девушку на обочине. Ее расширенные от ужаса небесно-голубые глаза... Автобус смял мою машину как консервную банку и с воем и скрежетом потащил ее остатки по дороге перед собой.

— Ну, ты убедился? — черный козленок торжествующе уставился на белого. — Он мой!

— Нет! — уперся белый. — Давай последнее испытание. Давай? — он умоляюще уставился на черного. — Если ошибемся, не видать нам следующей ступени...