Меньшее зло

Пять минут спустя они уже были в воздухе. Еще через пять минут полета Талиас завершила бронирование места на пассажирском транспорте до Цсиллы.

– Получилось? – спросила Борика, когда Талиас убрала коммуникатор.

– Да, – ответила та. – Назад на Цсиллу, к «Реющему ястребу».

– И к Трауну.

– На самом деле сейчас он не на борту, – сообщила Талиас. – Долго рассказывать.

– И скорее всего, запрещено.

– Пожалуй. – Талиас вперила в собеседницу взгляд. – Жаль, что вам нельзя со мной.

– А зачем мне это? – не поняла Борика.

– Чтобы увидеть его.

– Зачем?

– Как это «зачем»? – возмутилась Талиас, недоуменно сдвинув брови. – На минуточку, он ваш брат.

Борика тряхнула головой:

– Это бессмысленно.

Уставившись на нее в профиль, Талиас с удивлением заметила, как в ее глазах набухают слезы.

– Вы что, не понимаете? – тихо произнесла Борика. – В этом нет смысла: я не помню его.

ВОСПОМИНАНИЯ XI

Почетная церемония семьи Стайбла в некотором роде напомнила Трассу торжественные приемы семьи Митт, на которых ему довелось побывать за годы службы. Одежды были столь же строгими, выверенные ритуальные фразы и ответы на них – вполне привычными, а торжественная атмосфера могла сложиться в какой-нибудь резиденции, опорной базе или особняке патриэля в любом уголке Доминации.

И все же, несмотря на простоту и отсутствие многочисленных гостей, церемония затронула его сильнее, чем все прочие.

Участников было всего восемнадцать: Трасс, патриарх Ламиов, старший помощник Лаппинсик, патриарх Тоораки, тринадцать патриэлей семьи Стайбла, которые смогли добраться до Нейпорара ко времени церемонии, и сам Траун. Вдобавок, тогда как торжественные приемы семьи Митт неизменно проводились на чеунх, главное действо этого ритуала было проведено на тайброике, древнем и уже мертвом языке семьи Стайбла.

Церемония наречения затевалась гораздо реже, чем все остальные, о которых было известно Трассу. Пока Траун репетировал свои действия, Трасс навел справки у старшего помощника Лаппинсика, который поведал, что за последние пять тысяч лет почетного наречения удостоились лишь восемь особ, не принадлежавших к семье Стайбла. Ламиов еще поскромничал, когда сказал, что эта почесть редко кому оказывается.

Официальная часть прошла гораздо быстрее, чем это было принято в семье Митт. Но опять же, в отличие от большинства церемоний, здесь некому было пускать пыль в глаза.

После церемонии Трасс беседовал с двумя патриэлями семьи Стайбла, которые по долгу службы старательно изображали, что им не наплевать на него, но тут его, к счастью, спас патриарх Тоораки.

– Рад встрече, синдик, – поприветствовал патриарх Трасса, беря его под руку и увлекая к пустующему углу зала. Помещение, к слову, тоже было меньше, нежели парадные палаты семьи Митт, но зато непостижимым образом несло на себе печать куда как более глубокой древности и величия. – Как поживает ваша матушка? Я все подумываю навестить ее, но никак не соберусь.

– У нее все хорошо, ваше благородие, – заверил его Трасс, ощутив укол совести. Он и сам-то на протяжении уже более чем двух месяцев не говорил с ней дольше пяти минут. – Я передам, что вы справлялись о ней.

– Спасибо. – Тоораки обвел рукой все, что их окружало. – Впечатляет, не правда ли? Насколько мне известно, некоторые гобелены и резные деревянные украшения попали сюда прямиком из зала приемов изначальной правящей семьи.

– Надо же, – обронил Трасс, озираясь по сторонам. – Что же они упрятали их здесь, на Нейпораре, вместо того чтобы вывесить в главной резиденции?

– Зал приемов семьи Стайбла был неприлично огромным, – сухо произнес патриарх. – Сувениров хватило, чтобы развезти по всем городам и весям. Полагаю, вы недоумеваете, почему Ламиов не пожаловал почетный титул «одо» и вам?

– Сказать по правде, ваше благородие, мне это и в голову не приходило, – признал Трасс. – Мой вклад в возвращение груза был минимальным.

– А вот я обсуждал это с ним, – продолжил Тоораки. – Невзирая на вашу скромность, вы сыграли решающую роль.

– Но вы сочли, что Синдикура не одобрит того, что кузен семьи Митт будет носить почетный титул семьи Стайбла, – дерзко озвучил свои мысли Трасс.

Тоораки пожал плечами.

– Раз уж для патриарха семьи Митт в этом не было ничего зазорного, для кузена это тем более не проблема. – Он улыбнулся уголком рта. – Или вы не заметили?

Трасс досадливо поморщился: двенадцатый патриарх Митт’омо’россодо Трагическая.

– Не заметил, – признал он. – Как-то оно не щелкнуло в мозгу.

– Она первая из семьи Митт получила этот титул от семьи Стайбла, – сказал патриарх, и голос его подернулся грустью. – Хотя я сомневаюсь, что даже такая честь заглушила боль от потери детей.

– Траун считает, что вскоре после этого она забросила свое творчество.

– В это я как раз охотно верю, – кивнул Тоораки. – Знаете, на окончательное решение повлиял не вклад в спасение груза и не статус внутри семьи. Мы пришли к мнению, что лучше не афишировать складывающийся между вами тандем.

Трасс сдвинул брови:

– Какой тандем?