Читаем Ментальность в зеркале языка полностью

В первом значении этого слова может быть отмечен существенный нюанс: cause – это будто бы объективная причина происходящего, верифицируемая причина, причина, происходящая не от человеческой воли, а из внешних по отношению к нему обстоятельств. В этом смысле очень показательно следующее определение слова hasard, дающееся в DHLF: Le hasard s’emploie absolument pour cause qu’on attribue à ce qui arrive sans raison apparente. Мы видим, что raison – это причина кажущаяся, cause – объективная. Raison устанавливает человек по своему усмотрению, cause предполагает констатацию. Мы можем сказать les causes de I ’incendie, но не можем сказать les raisons de l’incendie. Такой оттенок в значении cause абсолютно обоснован связью этого понятия с идеей судебного разбирательства, оперирующего, в первую очередь, объективными данными, а также со специальным значением «первопричины», о котором мы говорили, то есть причины абсолютной.

Слово cause имеет в современном французском языке следующую сочетаемость:

les causes produisent les événements; enchaînement et effets des causes; établir, rechercher, déterminer les causes de qch; attribuer les causes à qch;

cause directe, obscure, claire, profonde, cachée, occulte, essentielle, fortuite, présumée, déterminée, intrinsèque, suprême, première, secondaire, initiale, principale (TLF, RI, DMI, DGLF).

Приведенная сочетаемость ясно показывает нам, что cause мыслится как нечто объективно существующее, глубинно присущее действительности, высшее, первоначальное, основополагающее, нечто, что «производит» события непосредственно. Иначе говоря, в первой своей ипостаси это – полезное ископаемое, жила в земле, твердь, лежащая в основе чего-либо. Человеку в этом контексте отводится роль «искателя» причины: он может ее установить, определить как нечто существующее и как всякое объективное и абсолютное знание, скрытое от него. Именно «скрываемость» причины особенно описывается языком: причина «спрятана» от человека, его задача – увидеть ее, сделать из скрытой – ясной. Этот мотив восходит к теме скрытого знания, о котором мы писали ранее.

Опроисхождении слова и понятия raison тоже уже говорилось ранее, хотя и в другом значении. В современном языке это слово, помимо уже описанного смысла «разум, рассудок», обозначает также «основу, причину, объяснение», которые помогают понять явление. Так, если основным синонимом слова cause является origine (источник), то основным синонимом raison – explication (объяснение) (DS, NDS).

Origine – явление мира вещей, explication – мира людей. Наряду с этим значением у raison присутствует также значение законного оправдательного мотива, употребляемого исключительно по отношению к человеку. Raison обозначает также аргументы в доказательстве, которых, как мы знаем, может быть несколько, и на обыденном уровне аргументация в большой степени зависит от конкретного человека. В доказательство нашего тезиса приведем тот факт, что raison прекрасно сочетается с притяжательными прилагательными (яркий пример – tout le monde a ses raisons, демонстрирующий одновременно и субъективность, и относительность этого понятия), в отличие от всегда объективной cause.

В современном французском языке слово raison в этом значении имеет следующую сочетаемость:

alléguer, invoquer, présenter, posséder, motiver, fournir, trouver, rechercher, découvrir, admettre, accepter, agréer, peser des raisons;

une raison juste, profonde, sérieuse, admissible, inadmissible, flagrante, pertinente, probante, misérable, spécieuse, futile, inattaquable, principale, essentielle, dominante, ridicule, fausse (TLF, DMI).

Приведенная сочетаемость полностью подтверждает: именно человек является источником этой разновидности причин, он их производит (а не выявляет), предоставляет, он обладает ими. В этом смысле raison ассоциируется с товаром, который можно взвешивать, оценивать, который может быть жалким или роскошным.

Перейти на страницу:

Все книги серии Язык. Семиотика. Культура

Категория вежливости и стиль коммуникации
Категория вежливости и стиль коммуникации

Книга посвящена актуальной проблеме изучения национально-культурных особенностей коммуникативного поведения представителей английской и русской лингво-культур.В ней предпринимается попытка систематизировать и объяснить данные особенности через тип культуры, социально-культурные отношения и ценности, особенности национального мировидения и категорию вежливости, которая рассматривается как важнейший регулятор коммуникативного поведения, предопредопределяющий национальный стиль коммуникации.Обсуждаются проблемы влияния культуры и социокультурных отношений на сознание, ценностную систему и поведение. Ставится вопрос о необходимости системного изучения и описания национальных стилей коммуникации в рамках коммуникативной этностилистики.Книга написана на большом и разнообразном фактическом материале, в ней отражены результаты научного исследования, полученные как в ходе непосредственного наблюдения над коммуникативным поведением представителей двух лингво-культур, так и путем проведения ряда ассоциативных и эмпирических экспериментов.Для специалистов в области межкультурной коммуникации, прагматики, антропологической лингвистики, этнопсихолингвистики, сопоставительной стилистики, для студентов, аспирантов, преподавателей английского и русского языков, а также для всех, кто интересуется проблемами эффективного межкультурного взаимодействия.

Татьяна Викторовна Ларина

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Языки культуры
Языки культуры

Тематику работ, составляющих пособие, можно определить, во-первых, как «рассуждение о методе» в науках о культуре: о понимании как процессе перевода с языка одной культуры на язык другой; об исследовании ключевых слов; о герменевтическом самоосмыслении науки и, вовторых, как историю мировой культуры: изучение явлений духовной действительности в их временной конкретности и, одновременно, в самом широком контексте; анализ того, как прошлое культуры про¬глядывает в ее настоящем, а настоящее уже содержится в прошлом. Наглядно представить этот целостный подход А. В. Михайлова — главная задача учебного пособия по культурологии «Языки культуры». Пособие адресовано преподавателям культурологии, студентам, всем интересующимся проблемами истории культурыАлександр Викторович Михайлов (24.12.1938 — 18.09.1995) — профессор доктор филологических наук, заведующий отделом теории литературы ИМЛИ РАН, член Президиума Международного Гетевского общества в Веймаре, лауреат премии им. А. Гумбольта. На протяжении трех десятилетий русский читатель знакомился в переводах А. В. Михайлова с трудами Шефтсбери и Гамана, Гредера и Гумбольта, Шиллера и Канта, Гегеля и Шеллинга, Жан-Поля и Баховена, Ницше и Дильтея, Вебера и Гуссерля, Адорно и Хайдеггера, Ауэрбаха и Гадамера.Специализация А. В. Михайлова — германистика, но круг его интересов охватывает всю историю европейской культуры от античности до XX века. От анализа картины или скульптуры он естественно переходил к рассмотрению литературных и музыкальных произведений. В наибольшей степени внимание А. В. Михайлова сосредоточено на эпохах барокко, романтизма в нашем столетии.

Александр Викторович Михайлов

Культурология / Образование и наука
Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты
Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты

Книга «Геопанорама русской культуры» задумана как продолжение вышедшего год назад сборника «Евразийское пространство: Звук, слово, образ» (М.: Языки славянской культуры, 2003), на этот раз со смещением интереса в сторону изучения русского провинциального пространства, также рассматриваемого sub specie реалий и sub specie семиотики. Составителей и авторов предлагаемого сборника – лингвистов и литературоведов, фольклористов и культурологов – объединяет филологический (в широком смысле) подход, при котором главным объектом исследования становятся тексты – тексты, в которых описывается образ и выражается история, культура и мифология места, в данном случае – той или иной земли – «провинции». Отсюда намеренная тавтология подзаголовка: провинция и ее локальные тексты. Имеются в виду не только локальные тексты внутри географического и исторического пространства определенной провинции (губернии, области, региона и т. п.), но и вся провинция целиком, как единый локус. «Антропология места» и «Алгоритмы локальных текстов» – таковы два раздела, вокруг которых объединены материалы сборника.Книга рассчитана на широкий круг специалистов в области истории, антропологии и семиотики культуры, фольклористов, филологов.

А. Ф. Белоусов , В. В. Абашев , Кирилл Александрович Маслинский , Татьяна Владимировна Цивьян , Т. В. Цивьян

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

А вы когда-нибудь задумывались над тем, где родилась Золушка? Знаете ли вы, что Белоснежка пала жертвой придворных интриг? Что были времена, когда реальный Бэтмен патрулировал улицы Нью-Йорка, настоящий Робинзон Крузо дни напролет ждал корабля на необитаемом острове, который, кстати, впоследствии назвали его именем, а прототип Алеши из «Черной курицы» Погорельского вырос и послужил прототипом Алексея Вронского в «Анне Карениной»? Согласитесь, интересно изучать произведения известных авторов под столь непривычным углом. Из этой книги вы узнаете, что печальная история Муму писана с натуры, что Туве Янссон чуть было не вышла замуж за прототипа своего Снусмумрика, а Джоан Роулинг развелась с прототипом Златопуста Локонса. Многие литературные герои — отражение настоящих людей. Читайте, и вы узнаете, что жил некогда реальный злодей Синяя Борода, что Штирлиц не плод фантазии Юлиана Семенова, а маленькая Алиса родилась вовсе не в Стране чудес… Будем рады, если чтение этой книги принесет вам столько же открытий, сколько принесло нам во время работы над текстом.

Юлия Игоревна Андреева

Языкознание, иностранные языки