Мерецков. Мерцающий луч славы

— И ещё одна важная проблема для округа — подготовка дорог для продвижения войск, — продолжал командующий. — Тут уж вы, Кирилл Афанасьевич, действуйте по своему усмотрению. Дорогами вы занимались и в Московском военном округе, у вас хорошо получалось. Ну а насчёт проведения учений особый разговор, и мы начнём его завтра с утра. Вам тоже надо быть, Альберт Янович.

— Но вчера вы поручили мне с начальником бронетанковых войск округа Шаумяном и начальником отдела боевой подготовки Шумовичем проработать вопрос о применении на учениях крупных танковых войск и артиллерии. Как быть?

— Хорошо, действуйте по ранее намеченному плану, я сам побеседую с начальником штаба, — распорядился Уборевич.

Мерецкову было интересно общаться с опытными командирами, служившими в округе и прошедшими огненные дороги Гражданской войны. А таких в войсках было немало. Во главе корпусов стояли бывший начдив Мерецкова по Первой конной армии Семён Тимошенко, герой Таманского похода Епифан Ковтюх (писатель А. С. Серафимович вывел его в романе «Железный поток» под именем Кожуха), отважный авиатор Александр Локтионов. Дивизиями в округе командовали Георгий Жуков, с которым со временем у Кирилла Афанасьевича сложились дружеские отношения, бывший комиссар на Восточном фронте Иван Конев, талантливый генштабист Василий Соколовский и другие. Штабы корпусов возглавляли Владимир Колпакчи, Алексей Новиков, выросший в главного маршала авиации, в одном из штабов служил Иван Баграмян. Многие из них стали маршалами Советского Союза, генералами армии. А пока Мерецков по долгу службы часто встречался с ними, решал проблемы подготовки войск, учился у них сам, углубляя свои знания в вопросах стратегии и тактики войск.

— Чем думаете заняться завтра? — спросил Мерецкова Уборевич, когда тот проинформировал командующего о плане боевой подготовки на очередную неделю.

— Хотел бы подумать над разработкой вопроса теории глубокого боя и глубокой операции, — ответил Кирилл Афанасьевич. — Я давно тружусь над этой темой. В ближайшее время желал бы обсудить с командным составом создание и применение крупных соединений танковых войск, которые могли бы действовать и самостоятельно, и во взаимодействии со стрелковыми и кавалерийскими соединениями. И ещё одна тема меня привлекает, — продолжал Мерецков. — Хочу вплотную заняться разработкой учений, связанных с проверкой теории глубокой операции. К этому делу я привлеку в первую очередь оперативный отдел во главе с Захаровым. У меня с ним был предварительный разговор, и он горит желанием включиться в эту работу.

— Да, планы у вас большие, — улыбнулся Уборевич. — Надо только осуществлять их последовательно, иначе толку не будет. И тут я готов вам помочь. Вы ещё не забыли, что я занимаюсь теоретической разработкой стратегии и тактики войск?

— Как можно забыть, если ваши книги у меня на рабочем столе? — Мерецков повёл плечами. — Я бы не хотел утруждать вас своими вопросами, но, если что-либо сам не осилю, попрошу вашей помощи, Иероним Петрович!

Уборевич одобрил все задумки начальника штаба, однако предложил сразу же разработать инструкцию по глубокому бою.

— Хорошо бы подготовить её к проведению в округе крупных манёвров. И ещё, — спохватился он. — Не старайтесь всё делать сами, привлекайте к решению этих и других вопросов все отделы штаба и особенно оперативников во главе с Захаровым. У Матвея Васильевича есть свежие мысли, я вчера беседовал с ним и в очередной раз убедился в этом.

— Мне тоже нравится Захаров. У него всегда имеется свой взгляд на внедрение принципов обучения и подготовки войск…

Мерецков готовил документ для командующего, когда к нему вошёл Захаров. У него было широкое и добродушное лицо, серые глаза смотрели доверчиво и пытливо.

— Что вас волнует, Матвей Васильевич? — взглянул на него Мерецков. — Кстати, мы только что говорили с командующим о вас. Он сказал, что у вас всегда по любому вопросу рождаются свежие мысли. Я с ним согласился.

— А вот я с вами согласиться не могу, Кирилл Афанасьевич, — возразил Захаров. — В том смысле, что не один я делаю погоду, а все мои сотрудники. У каждого есть что предложить, а в конечном счёте появляется нужная идея. Особенно инициативен в отделе Родион Малиновский.

— Так это же здорово, Матвей Васильевич! — воскликнул Мерецков. — И всё же за вами остаётся последнее слово, так?

— Разумеется. Я же начальник отдела, — слегка смутился Захаров.

— И что у вас ко мне? Я слушаю…

Лишь только ушёл Захаров, прибыли начальник бронетанковых войск округа Шаумян и командир бригады Тылин. Всю прошедшую неделю они занимались вождением танков под водой и теперь хотели доложить о результатах.

— Если вы очень заняты, мы придём позже, — смутился Шаумян, увидев, как нахмурился начальник штаба.

— А если скажете коротко? — усмехнулся Мерецков. — Нам надо по этому вопросу дать свои рекомендации, а также подготовить заказ для промышленности на изготовление необходимого оборудования для вождения танков под водой.