Мэри Джейн

– Что ж, может, сходим куда-нибудь, когда вы в следующий раз будете в городе? – продолжала допытываться Мини Джонс.

– Разумеется. До свидания! – отчеканила Шеба, а затем протиснулась в приоткрытую дверь примерочной и захлопнула ее за собой.

– Пока-пока! – пропела Мини Джонс.

Я стояла в одном нижнем белье. Мы с Шебой молча смотрели друг на друга, дожидаясь, когда уйдет Мини Джонс. Примерно через минуту Шеба снова приоткрыла дверь и выглянула наружу. Затем закрыла ее и села на пустую скамейку в углу примерочной.

– Боже, эта женщина нас преследует, – прошептала она. – Примерь купальник.

– Хорошо.

Я взяла купальник. Что дальше? Просто снять лифчик и предстать перед Шебой полуголой? Я могла бы повернуться к ней спиной, но боялась, что это покажется ей бестактным. Тогда я сделала глубокий вдох и, убеждая себя в том, что не происходит ничего необычного, расстегнула бюстгальтер и надела лиф от бикини. Потом, поверх трусов, я натянула нижнюю часть купальника.

– Наконец-то что-то, что подчеркнет твою великолепную фигуру. – Шеба покрутила в воздухе указательным пальцем, жестом говоря мне повернуться. – Ты обязана купить этот комплект.

Я взглянула на ценник. Купальник стоил столько, сколько я получала за две недели. Я никогда не тратила свои личные сбережения на одежду и не могла представить, что начну с настолько дорогого предмета.

– Я, наверное, поищу что-нибудь подешевле, – протянула я.

– Нет уж! – Шеба замахала руками в воздухе. – Мэри Джейн! У меня много денег. Я куплю тебе и этот купальник, и все остальное, что тебе понравится. И даже не спорь.

– Хорошо. – Я рассмеялась от облегчения. Как только я поняла, что смогу оставить купальник, я позволила себе признаться, что влюбилась в него с первого взгляда. Странно, но надев такую смелую вещь, я и сама почувствовала себя смелой. Но все же, пожалуй, не настолько, чтобы надеть этот купальник на людях.

– Теперь примерь это. – Шеба протянула мне прелестный желтый сарафан. Он был солнечный. Жизнерадостный. Такой сарафан точно одобрила бы мама. Я надела его поверх купальника.

– Шикарно. Идем дальше. – Шеба протянула мне белый махровый комбинезон, похожий на тот красный, в котором я ее однажды видела. Я втиснулась в него через верх, а затем застегнула молнию спереди. Он облепил мое тело, словно пищевая пленка.

– И снова шикарно.

Так продолжалось некоторое время. То и дело прерываясь на комплименты моим нарядам, Шеба рассказала мне о том, как она потеряла девственность. Ей было пятнадцать, а мальчику – девятнадцать. Он был сыном «очень известного» актера, о котором я никогда не слышала. Когда об их связи узнала мать Шебы – узнала, застукав их в комнате Шебы, – она взяла ножницы и искромсала все красивые наряды, которые только имелись у Шебы.

– Единственное, что она не уничтожила, – вспоминала Шеба, – это мои зимние вельветовые брюки и толстые вязаные свитера.

– Ого… – Я не могла себе даже представить, как мама кромсает мою одежду ножницами… Разве что, вот эти вещи, которые сегодня покупала мне Шеба. – Я боюсь, что мама отберет у меня все это, если увидит. Вряд ли она схватится за ножницы, но…

– Да. Ого, – вздохнула Шеба.

Мы немного помолчали, разглядывая меня в пестром платье с глубоким вырезом сзади. Я стояла спиной к зеркалу и через плечо смотрела на свою попу в отражении. Платье было слишком длинным и мешковатым; оно определенно отправлялось в забракованную кучу.

– Можно задать вам вопрос? – спросила я шепотом.

– Задавай, – так же шепотом ответила Шеба.

Я повернулась к Шебе и наклонилась поближе к ее уху, чтобы нас не мог услышать никто за стенами примерочной.

– Почему Джимми разглядывая свою спину, когда хотел понять, занимался ли он ночью любовью, и почему он нюхал свои пальцы?

Шеба сделала глубокий вдох. Мне показалось, она еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. Я чувствовала себя так, словно я стала Иззи, а Шеба – мной. Даже сам вопрос звучал так, как могла бы задать его Иззи.

– Потому что женщины царапают мужчинам спины, когда занимаются с ними любовью. И я не думаю, что он на самом деле нюхал свои пальцы, но мужчины любят шутить про запах женской вагины, поэтому он сказал, что нюхал их, чтобы проверить, пахнут ли они вагиной.

Слова «пахнуть вагиной» набатом застучали у меня в голове. Я хотела спросить ее и о съемке для «Плейбоя», но то, что я только что услышала, напрочь выбило почву у меня из-под ног. Моя вагина тоже чем-то пахла? Если это было так, то я никогда не замечала.

В машине пахло пиццей. Или вагиной? Их было четыре в салоне универсала.

– Мы снова видели эту женщину, Мини, – сообщила Шеба.

– Господи Боже! – воскликнула миссис Коун. – Так и знала, что на кого-нибудь наткнемся. Половина Балтимора проводит лето или в Дьюи, или в Рехоботе.

– Мини Джонс? – спросила Иззи.

– Единственная и неповторимая, – сказала я.

– Я слышала, что у Джонсов дом где-то поблизости, – сказала миссис Коун. – Надеюсь, они останутся тут, когда мы вернемся в Балтимор, и до конца лета мы ее не увидим.

– Она угощала вас бисквитом? – спросила Иззи. – Она печет вкусный бисквит!

– Нет, – сказала я. – Сегодня без бисквита.