Мертва для тебя

– Там плохое покрытие, увы. Но мы, разумеется, собрали все данные операторов, которые удалось получить. Жаль только, профессионалы выключают свои мобильники.

– Да, но мы, может быть, выйдем на свидетелей, – говорит Хенрик и сует руки в карманы джинсов.

– Если бы это случилось не ночью, шанс бы оставался. А так там ведь никого особо не бывает.

Хенрик удивленно смотрит на Марию. Откуда ему, черт возьми, об этом знать? Он же никогда там не бывал.

– Как автомобиль оказался в воде?

– Мы предполагаем, что преступники столкнули его с обрыва. Их должно было быть несколько.

– Подозрения насчет Густава и «Семьи» все еще актуальны? – быстро вставляет Габриэлла; Хенрику приходится напрячь слух, чтобы расслышать, что она говорит.

– Мы ничего не исключаем, – отвечает Лея, голос ее звучит устало. – Если кто и знает имя их первого кролика, то это брат Густава, верно?

– Я тут подумал об одном факте, – говорит Хенрик. – Выкуп хотели получить в биткоинах, но «Семья» ведь обычно работает с другими валютами. С криптовалютами, которые еще сложнее отследить.

– То есть ты хочешь сказать, что за этим стоит не «Семья»? – спрашивает Габриэлла.

– Я просто думаю, что все не настолько просто. Может быть, Густав и Каролина провернули это, чтобы заставить ее родителей раскошелиться? Йовановичам нужны деньги.

Хенрик смотрит на коллег вокруг стола.

– Но они ведь ничего не получили, – возражает Лея.

– Насколько мы знаем, – уточняет Хенрик.

– Мотив, может, и не бабки, – добавляет Карим, который молчал все совещание.

– Копайте дальше, – командует Габриэлла. – Недалеко от обрыва рыбацкая деревня и Алесстенар, куда приезжает множество туристов. Надо обратиться за помощью к общественности. Вендела, напиши пресс-релиз и пришли мне черновик. Через два часа пресс-конференция. К ней мне нужна какая-то информация. Мы не можем сказать, что дети, вероятно, погибли. Мы ищем двух девочек, живых. Это понятно? Весь мир смотрит на нас.

– Йес, – отвечает пресс-секретарь и отключает телефон.

Лея кладет голову на стол.

– Ты как, нормально? – спрашивает Хенрик.

Она кивает, но он видит, что она плохо себя чувствует. С каждой новой уликой злость подступает все ближе. В конце концов, у тебя либо вырабатывается иммунитет, либо она тебя захлестнет.

– Надо начать с начала, – говорит Хенрик, проводя рукой по волосам. – Мы должны заново просмотреть все материалы. Каждую малейшую деталь. На данный момент мы должны ко всем относиться как к подозреваемым.

– Я только что получил информацию, что к обрыву приехала Каролина, – сообщает Карим. – Согласно сотрудникам на месте, она сидит там уже какое-то время, и среди коллег нарастает беспокойство, как бы она не прыгнула в воду. Несколько полицейских пытались с ней заговорить, но она не идет на контакт.

– Я поеду туда, – восклицает Хенрик и выбегает из комнаты.

* * *

Песчаный утес возвышается над морем, вдалеке виднеются знаменитые камни Алесстенар. Хенрик понимает, что свидетелей ночных событий не обнаружится: до достопримечательности отсюда слишком далеко. На самой вершине поросших травой холмов сидит, сгорбившись, Каролина.

Хенрик подходит к ней и замечает, насколько опасно близко к краю она находится. Совсем рядом утес высотой в тридцать метров обрывается, и внизу плещется море. Хенрик избегает смотреть вниз, чтобы не закружилась голова.

Его одолевают вопросы, на которые нет ответов. «Все лгут», – думает он. Надо понять почему.

– Можно мне сесть здесь?

Каролина пожимает плечами и упирается подбородком в колени. Ветер треплет ей волосы, и джинсовая куртка раздувается за спиной, как парус.

Хенрик садится на траву. Хруст в суставах напоминает, что он уже не мальчишка, да и годы упорных тренировок оставили свой след.

Внизу сотни волонтеров в оранжевых жилетах прочесывают берег.

Слышится писк рации. Каждый раз, когда до Хенрика доносится этот звук, он напрягается.

– Третий сектор, никаких находок. Повторяю: никаких находок.

– Понял, – отвечает он в рацию, и надежда начинает покидать его.

– Их найдут? – спрашивает Каролина, поднимая взгляд.

Ее пересохшие губы потрескались и кровоточат.

Хенрик не может ей врать.

– Я только что говорил с ответственной за поиски. Их водолазы искали здесь вдоль всего побережья. Они рассчитали, где вести поиски с учетом течения и ветра, но погрешность огромна. Множество добровольцев обходят берег, у нас есть собаки, натренированные на поиск тел, в том числе в воде, – но пока мы не нашли вообще ничего. Мне очень жаль. Конечно, мы продолжим поиски, но, честно говоря…

– Молчите. Пожалуйста. Я не хочу больше ничего знать, – Каролина царапает себе шею. – Я не могу слушать, что моих детей ищут собаки, натренированные на поиск тел. Девочки не погибли. Я отказываюсь в это верить, пока это не будет доказано.

Каролина уже неоднократно давала показания о том, что помнит, и полиции не удается выудить из нее что-то еще. Каждый раз она рассказывает в точности одно и то же. Если она что-то придумала, значит, она талантливая лгунья.

– Сколько времени человек тонет? Как долго они боролись за жизнь?