Мертвая Академия.

— Его ученик или приспешник. Здесь убита и поднята вся деревня и все кладбище. Без помощников один он не справится, нужен ковен или небывало сильный маг, который выпил досуха много жертв.

— Как лжевампир? — ляпнула я. Селена повернулась ко мне с круглыми от удивления глазами.

— Да-а… — медленно протянула она и сощурила фиалковые очи, пристально рассматривая меня. — А ты откуда знаешь?

— Книжку в библиотеке брала.

Ундина расслабилась и снова стала сама собой, презрительно фыркнув на меня носом:

— Да что ты вообще во всем этом понимаешь, ты живая!

Мне стало обидно. За что она меня так ненавидит? За то, что я, как она выразилась, живая, а она в свое время умерла? Это и есть главная причина? Но ей незачем меня ненавидеть, моей вины в ее смерти нет. Возможно, мне стоит попытаться подружиться с ней?

— Знаешь, — нерешительно подбирая слова, начала я, — в лесу на меня напали зомби, правда, тогда я ничего не знала о вашем мире, но было очень страшно. Меня спас верчелф. Сейчас я так же сильно боюсь.

— Если тебя покусают, я и пальцем не пошевелю, — отрезала ундина, пресекая всякую возможность нашей дальнейшей дружбы. — Одним бесполезным членом отряда меньше, в заслоне каждый сам за себя и каждый — полноценная боевая единица, слабакам и нытикам здесь не место. Но не волнуйся, я окажу тебе эту услугу! Если тебя укусит зомби, я убью тебя собственными руками! — В голосе ундины было столько злобы, резкости и горечи, что я осеклась, не зная, что на это ответить… Но крышку на моем котле долготерпения сорвало, и утопленницу обдало паром наболевшего.

— Мне не нужны такие друзья, как ты, и сомнительные услуги! — выпалила я, как всегда, не успев вовремя захлопнуть рот, брякнув напрямую то, что думаю. Селена резко повернулась ко мне, ее волосы хлестнули по лицу.

— А кто тебе нужен? Опальный принц, сын темного властителя, ненавидимый своей семьей и не принимаемый нигде? Живой мертвец?

«Это она про Демона? — подумала я про себя, сильно испугавшись, все-таки она утопленница, восставшая. — На что она намекает? Она следила за мной? Изучала. Как много она обо мне смогла узнать и понять?»

— Да что ты вообще о нем знаешь! — выпалила я.

— Всяко больше, чем ты! — огрызнулась лунноволосая. — Я с ним в заслоне состою не одно десятилетие. — Внезапно лицо ундины изменилось, стало немного хитрым, потом посерьезнело, и она буркнула:

— С Демоном быть опасно, он отщепенец даже среди нас, мертвых. К тому же он такой бабник, еще больший, чем Эрос! — с усмешкой сказала Селена и стрельнула васильковым взглядом, проверяя мою реакцию. — Любовниц меняет как перчатки, — добавила она, убедившись, что мое лицо вытянулось.

— Он тебя уже соблазнял своим вампирским зовом? Целовал в шейку?

Я побледнела.

«Значит, это правда, вампиры приманивают и соблазняют, несмотря на то, что говорил директор, возможно, он меня просто успокаивал и лгал для того, чтобы я не рыпалсь лишний раз. Очень удобно, живые консервы для питания лучшего бойца! Ну, погоди, директор!»

— Впрочем, я говорю это, только чтобы предупредить тебя, не вздумай влюбляться в него, ему нельзя доверять! Он поиграется и бросит тебя так же, как и других тех, кто был до тебя. А если… — тут ундина сделала многозначительную паузу, усмехнулась, — переспишь с ним, когда ошейник на тебе, станешь его собачкой навечно. Я уверена, ему пригодится ходячая закуска на двух ножках.

— Он не такой! — воскликнула я, задетая за живое.

— Кто из нас двоих знает его дольше и лучше?

— Мне кажется, — неуверенно сказала я, — ты говоришь мне это только потому, что у тебя тоже есть свой интерес. — Это был выстрел наугад, но ундина даже и не думала отпираться.

— Конечно, детка, только я, в отличие от тебя, не в меню! Мы оба с ним мертвы! А ты для него всего лишь еда и пахнешь, как еда, даже для меня. Если он будет слишком голоден, ты сама убедишься в том, что я права. — Глаза русалки мечтательно закатились и посмотрели на небо. Там сиял тонкий серп месяца, яркий и видимый даже днем.

— Запомни, живая, для восставших ты всего лишь пища. — Селена улыбнулась, показав два острых нечеловеческих клыка, и потрепала меня по щеке. Я еле-еле сдержалась, чтобы не ударить ее по руке. До чего отвратительная и лицемерная особа!

Сама положила свой васильковый мертвый глаз на Демона и вешает мне лапшу на уши! Но что-то в ее словах было правдой. В гробу вампир обнимал меня, как волк косточку. Иногда я просыпалась оттого, что кто-то принюхивался ко мне и лизал шею, наверняка примериваясь к поеданию. Рука моя сама собой поднялась и дотронулась до заживших ранок. Благодаря вампирской слюне они затянулись за считанные дни, но все равно метка укуса осталась. Два бледных, еле заметных круглых шрама.

Правды я не знала, мне оставалось только сидеть в расстроенных чувствах и злобно пыхтеть.