Мертвая Академия.

Там мы обнаружили жуткий первобытный алтарь, хотя, возможно, это только мне показалось. Парни споро рассредоточились и стали изучать улику. Им все было понятно в этих загадочных пучках травы, буро-коричневых пентаграммах и непонятных магических символах, а вот я наблюдала это изящество с восторгом барана, смотрящего на новые ворота. Я первый раз в жизни видела некромантский ритуальный алтарь. Он мне не казался чем-то зловещим — травки-былинки-цветочки и узорчатые спирали заклинаний, — пока я не узнала его действия.

— Это заклинание влияет не на всех умертвий, — заключил Нагг, пристально рассмотрев икебану из жутких «сушеностей».

«Змей так хорошо разбирается в заклинаниях? — удивилась я про себя. — Не такой уж он лоботряс и бабник, каким я себе его представляла».

— Заклинание направленного действия может сработать только в присутствии оборотня, здесь клок серой шерсти висит.

«Хм… Подозрительно знакомая и мягкая на вид». — Я протянула руку пощупать, чтобы убедиться в своих подозрениях.

— Не тронь! — рявкнул на меня Демон.

Змей цыкнул зубом:

— На Нагга, вот змеиная чешуйка примотана красной ниткой, это точно не обычный василиск или крупный гад, не дракон и не русалка. Чешуйка слишком маленькая для водной нежити, очень гибкая и крупная для драконьей. Непонятно только, из чьего тела вырвана. Нагги не линяют. Вот эти бурые тряпки и надписи — кровь. Чья только — неизвестно. По аналогии у нас остается из самых сильных умертвий только вампир. А вот это что?

Нагг поднял за ремешок замшевую туфлю.

Я вскрикнула. Это была моя обувь, те самые праздничные копыта из моего мира.

Волк, обнюхав кровавые разводы и обувь, зарычал.

— Я мог бы предположить, что она, — змеевидный гад кивнул на меня, — единственный зомби-человек среди нас, но это не так. Она живая. Думаю, и остальные всего лишь отмычки, ключи к заклинанию, а вот эти вещи принадлежат персонально каждому.

— Значит, у нас тут есть: оборотень, змей, вампир, — прокомментировал Демон. — Алтарь активировался первый раз на оборотня и Нагга, вот здесь часть свечей оплавилась и сгорела, остались одни огарки. Второй раз жертвенник сработал, когда в зону действия вошел я, вот свечи, они загорелись, но не успели прогореть до конца, я упокоил всю нежить в кротчайшие сроки. Предполагаю, магический ритуал самоподдерживающийся. Упокоенная нежить посредством ядовитых миазмов заражает через почву еще не восставших и поднимает в сжатые сроки. Так как жертвы двигаются по кладбищу, этот процесс неостановим. В итоге на попавшего в капкан летит волна умертвий, жертва не справляется, и что в конце концов?

— Упокоивается, — подтвердил змей. — Или попадает под чары подчиняющего заклинания, как следствие — мертвец находит или меняет хозяина.

— Меня больше волнуют эти подчиняющие испарения. Их остановить очень трудно, слабый адепт не справится и попадет под влияние. Неизвестно, что ему может приказать новый хозяин, и сколько адептов уже находится в подчинении?

— Все не так страшно, этот алтарь мы обезвредили, до нас его никто не активировал.

— Был еще один алтарь! — внезапно вспомнила я. Все в удивлении повернулись ко мне.

— Там, в лесу. — Я показала пальцем в сторону старинного замка. — С той стороны академии. Разрушенные захоронения в самой чаще. Мертвые полезли из-под земли, когда Тан вышел на поляну.

Волк нахмурил лоб, вспоминая, закатил глаза к небу. Вспомнив кошмарную поляну, закивал, подтверждая мои слова, завилял хвостом.

— Когда я вышла на поляну, ничего не случилось, но когда Тан шагнул из кустов, нежить восстала, и там тоже был этот зеленый дым.

— Бав! — гавкнул волк соглашаясь. В четвероногом виде Танатос почти не мог говорить, ему удавались только некоторые звуки. Оборотень изогнулся и трансформировался обратно. На минуту замер в замешательстве, спохватился и стыдливо прикрыл широкой ладонью «драгоценности».

Я возвела глаза к небу, стараясь не смотреть на сконфуженного парня. В четвероногом облике вервольфы еще и соображают туго.

— Кто-то ставит ловушки на адептов и тайно подчиняет их. Нужно узнать, кто пропал, и вычислить зараженных. Это трудно, — задумчиво проговорил вампир, потирая одной рукой подбородок, второй поворачивая меня вокруг моей оси, чтобы я не смотрела на мечущегося по кладбищу в поисках одежды вервольфа.

Я послушно смотрела вдаль, но перед глазами все еще стояло внушительное волчье достоинство. Скорее всего, до того как я появилась в группе умертвий, оборотень ходил в естественном виде, даже не думая о запасных штанах, все вокруг свои — парни. Кроме ундины, но она настолько холодна, бесчувственна и безразлична, что не в счет. Теперь, когда среди них появилась я, ему придется разжиться штанами: второй такой фееричный фортель я не выдержу — ослепну.

— Надо срочно сказать об этом отцу! — воскликнул Эрос.

— Да, директор должен знать, — подтвердил пылающий краской стыда волк, заматываясь в обрывок тряпки, позаимствованный с могилы.

Нагг выгнулся, тело его резко увеличилось в объеме.