Мёртвая душа

— Я капитан Гао — главный в этой академии. С этого дня все учителя, смотрители и кураторы будут отчитываться мне о ваших успехах и неудачах. Все вы — сыны великих фамилий, с рождения вас холили и лелеяли, словно тепличные растения, но здесь вам предстоит познать настоящую жизнь. Вас ждут полевые испытания, тренировки в непогоду и настоящие государственные миссии. Это понято?

— Так точно, товарищ капитан! — стройный выкрик заставил Сяору вздрогнуть. Она не ожидала подобной осведомлённости у новобранцев. Значит, капитан преувеличивал насчёт «тепличных растений» — воинское воспитание есть у всех присутствующих.

— Это лейтенант Чень — ваш куратор, — вперёд вышел молодой смазливый мужчина, и Сяору чётко поняла — он тоже из высшего сословия. — С преподавателями вы познакомитесь на занятиях. Теперь распределение по комнатам…

Сяору чувствовала себя спокойно, до тех пор, пока не осознала смысл сказанного капитаном:

— …вы вытаскиваете из бочки фишки с номерами комнат. Те двое, кому попадётся один и тот же номер, живут вместе…

Вместе. Двое.

Она даже не задумывалась о подобном варианте, и Инг, наверняка, тоже. Делить личные комнаты?

— …уборные есть в каждой комнате…

А могло быть по-другому?!

Сяору чувствовала, как бледнеет, а курсанты по очереди, чеканя шаг, подходили к куратору, доставали фишки и возвращались в строй. Никто не смотрел свои номера до особого распоряжения.

Когда очередь дошла до Сяору, она на секунду замешкалась, но всё же пересилила себя и отчеканила до куратора и обратно. Фишка жгла ладонь.

— Первый номер — выйти вперёд. Курсанты Дун и Кай… второй номер… — Сяору была восьмым номером и, сквозь гудение в ушах, она ждала свой приговор. — Седьмой номер, — она сосредоточилась, — курсанты Ян и Джианджи. Обратно в строй — раз, два! Восьмой номер, — Сяору шагнула вперёд. — Курсанты Робао и Лей. Обратно в строй… — она машинально вернулась на место. — Девятый номер… Курсанты Фенлао и Тао… Десятый номер…

Капитан закончил распределение.

— Все свободны! Сегодня с вас снимут мерки для формы, завтра в первой половине дня примерка, ушивка и мед осмотр. Со второй половины дня — занятия. Отбой в 21:50, подъём в 5:50, территорию академии покидать запрещено.

Сяору осталась стоять, сверля сухую жёлтую землю взглядом. Из-под ног уходящих в казарму курсантов поднималась пыль, собираясь в причудливые густые клубы и снова оседая. Это выглядело умиротворяюще.

— Братец, как звёзды-то сошлись! Наши нити судьбы точно связаны! — убийственный взгляд Сяору мог смутить любого, но не Лея. Он довольно похлопал её по плечу и ушёл, уже вовсю фантазируя о том, как повеселится в обществе этого раздражительного парнишки.

Сяору

Я медленно дошла до казарм. Медленно поднялась на второй, жилой, этаж. Замерла в коридоре, который в то же время был и балконом — открытым и не застеклённым. В дальнем углу уже курила парочка курсантов, двери комнат были открыты, многие переговаривались друг с другом, выглядывали и делились впечатлениями. Все здесь были старыми знакомыми.

— Лей, ты правда вернулся, чтобы поступить в академию? А что с твоим институтом? Закончил? — из первой комнаты выглянул кудрявый парень. — Мы же тебя со школьных лет не видели. Сбежал, не попрощавшись…

— Закончил, — крикнул Лей из нашей, восьмой комнаты. — Скучно там, всё такое заумное, больше слов, чем дела. А у нас вон, автомобили почти у всех, дирижабль конструируют — настоящий прорыв. Донг сейчас опережает Сифан во всём, началась наша эра.

— Неужели? — среди куривших был Фен-Фен. — А нас всё равняют под Запад, в уши дуют, что нацию позорим, отстаём.

— При благоприятном исходе наш рынок вскоре выйдет на первое место, — кажется, это крикнул друг господина Джао.

— Да, если всё разрешится с этими демонстрациями, — покивал Фен-Фен. — О, Бао! Долго ты!

— Хотел прогуляться, — буркнула и пошла в свою комнату. Какой ужас, мне делить своё пространство с идиотом-Леем. Почему мне не попался тот же Фен-Фен? Он, хоть и болтун, но не такой наглый.

— Так ты говоришь, что беец? А кто из родителей донгонец?

— Мама.

— О, значит, ты не из наших родов. Кто твой отец?

Ужасно хотелось закрыться в комнате и, наконец, помыться. Вопрос Фен-Фена заставил остановиться в дверном проёме. Я бездумно наблюдала за Леем, который небрежно распихивал свои вещи по полкам.

— Так кто? — напомнил о себе Фен-Фен.

— Не знаю.

И правда не знаю. У Бао точно был отец, иначе бы он не появился на свет, что очевидно, но его мама, сопровождающая пятую жену рабыня, никогда не рассказывала о нём. Северянин. Вероятно, тоже раб, ну или слуга. А может и кто-то из высшего сословия, иначе зачем было скрывать его имя. Впрочем, возможно мать Бао и рассказала бы о своём любовнике, если бы не умерла при родах.

Я поймала взгляд Лея. Он хмыкнул, заметив мою задумчивость, и продолжил комкать свои вещи. Его неаккуратность ужасно раздражала, до трясучки и мурашек омерзения по спине.

— Так ты безродный? — спросил кто-то. Я обернулась. Слушателей собралось ещё больше — даже господин Джао оказался в коридоре, словно случайно.