Мёртвая душа

— Наверное, там как здесь, мы в Северном Донге, а там — Восточный Бей. По сути одно и то же.

— Думаю, прохладнее, — фыркнула, вспомнив местный дневной солнцепёк, когда пот ручьями по телу и на затылке можно яичницу жарить.

— А промышленность?

Я подняла брови — разговор принимает деловой оборот. Хотя чего ожидать от сына премьер-министра?

— Мех, рыба — всё, как и сто лет назад, как и двести. Ещё уголь, древесина, сталь.

— Слышал, в Вечной Мерзлоте обнаружили залежи алмазов.

— Где слышал? — сразу напряглась. Обнаружить-то обнаружили, но добычу, как и продажу соответственно, ещё не начали. Король возлагает большие надежды на ту местность, считая её своего рода кладовой на чёрный день.

— Да так… — он хмыкнул. — Среди экспедиции были и наши эксперты, предоставленные правительством Донга.

— Правда? Я не знал.

Странно. Чтобы националистичные северяне, да раскрывали свои секреты иностранцам, ещё и помощь их принимали? Удивительное дело! Наверное, за это отвечал Инг.

— У нас есть несколько торговых договоров с Беем, благодаря которым Донг ещё не развалился на части.

— В каком смысле?

— Когда монархию зажал парламент, началась революция, и Нан Донг (Южный Донг) отделился в надежде получить статус самостоятельного государства. Однако оказалось — и это, конечно, было логично — что все торговые договоры аннулировались, и, если с Югом ещё можно было наладить новые связи, Север для Нан Донга оказался недостижимой далью. Без поддержки Севера и Юг отказался строить новые отношения с Нан Донгом, новому правительству ничего не оставалось, как вернуться в состав Донга. Так образовались Соединённые Республики.

— Я слышал, до сих пор проходят митинги. Из-за этого?

— Коммунисты выступают против аристократии — извечная песня, только на фоне некрепких торговых отношений это всё очень не к месту. Народ жаждет статуса независимости для своих республик, считается, что Джоуян Донг — центральная республика — рассадник аристократии и несправедливости, что богачи диктуют пролетариату, как жить, и это никого не устраивает.

— Но люди не видят общей картины, — поняла я. — По сути все торговые, мирные и прочие договоры заключены лишь с центральной частью Донга — бывшей монархией и новым парламентом. Когда была последняя революция?

— Три года назад. Тогда императорская династия отдала бразды правления парламенту.

— И за три года люди успели забыть, почему Нан Донг так и не смог получить независимость? Кажется, правительство Донга распустило свой народ, в Бее идти против власти — верная смерть.

— Мы за демократию и право слова.

— Не думал, что когда-нибудь скажу подобное — но зря. Всегда считал, что авторитарность режима Бея переходит все границы, но на примере Донга понимаю, что и демократия не ведёт к светлому будущему.

— Ведёт, просто мы идём по неправильному пути.

— Политика — такая сложная вещь, — я тяжело вздохнула. — Идеальное государство, идеальное общество — утопия. Золотой середины просто не существует.

— Знаешь, я верю, что будущее Бея очень перспективно. Я общался с наследным принцем, мы даже пересекались на учебных курсах в Сифане и Нане, да и тут его высочество был в составе северной делегации. Он показался мне прогрессивным человеком, иногда мы общались на политические темы, и его взгляды действительно широки.

— Правда? — я сглотнула тугой ком. Предчувствие подсказывало, что дальше разговор пойдёт в не очень удобном мне русле.

— С ним всегда был слуга — тоже донгонец. Я удивлён, что тогда принц не брал с собой тебя, ты ведь близок ему, раз даже получил вольную.

— Его высочество предпочитал оставлять меня со своей сестрой, он сильно волнуется о ней и не может доверять незнакомцам.

— Сестра? Которая?..

— А сегодня прохладно, — я нарочито весело улыбнулась. Не стоит, ой не стоит говорить о том, что одна из принцесс Бея — внучка бывшего генералиссимуса Донга. А ведь старший наверняка вспомнит об этом, стоит ему задуматься о семейном древе северного королевского рода.

— Если ты замёрз, лучше иди к себе.

— Немного, — я потёрла плечи. — Спасибо за занимательную беседу, старший.

— И тебе спасибо. Ты отличный собеседник.

— Доброй ночи…

Я старалась выглядеть невозмутимо, но всё же в комнату буквально влетела, прижавшись спиной к закрытой двери. О, Вокан, какая же я болтливая! Лучше бы вместе с волосами я отрезала себе язык!

Меня слегка потряхивало от ощущения едва не случившейся беды, и всё же сон я буквально провалилась — наверное, помог свежий воздух.

Яркий луч утреннего солнца пробился через окошко над входной дверью и попал прямо мне на лицо. Я поморщилась сквозь сон, желая отделаться от навязчивого света, но он всё не покидал меня. Пришлось просыпаться.

Лей всё ещё спал, накрывшись с головой одеялом. Подушка валялась на полу, и я со вздохом её подняла, кинув соседу в ноги. Не проснулся. Ладно.

Утренние процедуры заняли немного времени, большие часы на фасаде учебного корпуса говорили о том, что вот-вот подъём. Интересно, сколько я проспала? Кажется, совсем немного.