Мертвая тишина

Горячие слезы обжигают щеки. Все эти видения — сны, галлюцинации, воспоминания, как их ни назови — оказались верными. Смерть Ниса от отвертки я ни разу не видела, однако это совершенно не отменяет того факта, что теперь он лежит передо мной — мертвый.

Быть может, нее эти заключения психологов в детстве были верными Я действительно легкомысленно относилась к жизни и совершенно не подходила для руководящей работы. Как-никак меня не заботило происходящее со мной, а моя команда просто подражала мне. И я это допустила.

— Ковалик, прекрати, — морщится Диас, хотя явно ощущая себя неловко. — Ты же знала, что шансов нет. — Она обходит меня и набрасывает простыни обратно на лица мертвецов, что по сравнению с аккуратностью Кейна выглядит пренебрежением. — Нам надо идти дальше.

Я не двигаюсь.

Смысл? Разумеется, Кейн здесь не лежит, подобно остальным заботливо завернутый в саван, но ведь ожидать этого просто глупо. Как последний оставшийся в живых, он остался там, где умер. И я не уверена, что вынесу это зрелище.

Какое-то мгновение мне отчаянно хочется предаться забвению посредством препаратов, накопленных в ящике стола в каюте на «Аресе».

— Я остаюсь с ними. Со своей командой, — произношу я. Краем глаза замечаю мнущегося рядом Рида. Ему, однако, достает ума помалкивать.

Прежде чем Диас успевает отозваться, где-то позади нас раздается громкий треск — резкие хлопки короткими очередями. Я так и подпрыгиваю на месте с заходящимся сердцем и только спустя секунду осознаю, что приглушенный звук — на самом деле выстрелы, а не, скажем, внезапный разрыв корпуса корабля.

— Прекратить огонь! — вопит Диас, бросаясь к своим людям. — Какого хрена?

— Что-то двигалось! — разбираю я по внутренней связи. — Я заметил… Заметил какое-то движение. — Интонация безопасника, однако не очень уверенная.

— Где? — гаркает его командир.

Я оборачиваюсь и вижу, что стрелявший указывает лучом фонаря своего оружия на площадку лестницы на Платиновом уровне. Никого.

— Что вы видели? — спрашиваю я.

— Я не… Даже не знаю. Кажется, женщину. Длинные волосы. Белый халат.

Озадаченно склоняю голову набок. Очень похоже на… Но это невозможно!

— Без моего приказа не стрелять, нахрен! — набрасывается Диас на подчиненного. — У нас задание, и погибнуть всем до его выполнения в планы не входит!

Что-то не так в этой ее фразе, но мысль быстро теряется в царящем у меня в голове сумбуре.

Я медленно поднимаюсь на ноги — все тело болит так, словно по нему проехались катком, — и направляюсь к винтовой лестнице. Все-таки я должна проверить, должна увидеть.

— Эй, ты куда? — окликает меня Диас.

Игнорирую ее и сосредоточенно продолжаю двигаться дальше. Подъем по лестнице, к моему удивлению, делом оказывается весьма нелегким. Голова идет кругом, запросто можно оступиться и полететь кубарем вниз. Прежде я забиралась по этой лестнице в невесомости, цепляясь за перила снаружи, а вот при гравитации пользуюсь ей впервые.

На верхней площадке я уже вовсю задыхаюсь от усилий, а стоит мне бросить взгляд на ближайший коридор с номерами Платинового уровня, и вовсе начинает мутить. Затвор поднят до самого потолка, и в проходе за ним царит непроглядная темень.

Переборка с правого борта тоже открыта. Плохой признак. Вот только другого я и не ожидала.

Но теперь мне предстоит убедиться воочию.

Направляюсь в коридор по левому борту, по которому мы в первый раз и проникли на мостик. Луч нашлемного фонаря едва пронизывает мрак.

Диас следует за мной, на ходу рявкая приказы отделению:

— Просто заверните их!

Двери по обе стороны коридора по-прежнему плотно закрыты. Красные кресты на них — подтверждающие проведение проверки номера или, в случае двойных, указывающие на обнаружение в них мертвецов — тоже нетронуты, хотя меня и не оставляет ощущение, будто с моего последнего визита сюда прошли целые века. Или будто это и вовсе происходило в другой жизни. Я словно возвращаюсь в место действия кошмарного сна.

В конце прохода луч света выхватывает кровавые каракули на стене, и на этот раз мой мозг наконец-то разбирает смысл в пляшущих смазанных буквах:

прости

Но кому же пришло в голову извиняться, особенно здесь? К тому времени пассажиры и команда «Авроры» уже утопали в галлюцинациях, паранойе и ужасе.

Я столь поглощена этой мыслью, что едва не упускаю кое-что прямо перед собой — краешек полотенца или простыни, чуть-чуть торчащий из-под двери люкса в самом конце коридора. Прямо возле мостика.

Этого раньше не было. Во всяком случае, насколько мне помнится. Я наклоняюсь разглядеть получше, и тогда становится очевидным, что полотенцем заткнули брешь под дверью, как делают для защиты от дыма.

Сердце мое готово выпрыгнуть из груди, когда я берусь за дверную ручку. Она легко опускается, и дверь оказывается незапертой. Тут же толкаю ее, однако изнутри что-то мешает.

Что-то мягкое и тяжелое.

«Вроде человеческого тела», — любезно предлагает вариант гадкая часть моего сознания.

Меня захлестывает паника, и я наваливаюсь на дверь, и все равно она смещается от силы на пару сантиметров.

— Черт! — срываюсь я на визг и в отчаянии хлопаю ладонью по двери.