Мертвая зыбь

Марков торжественно сообщил, что был принят Николаем Николаевичем.

- Его высочество согласился возглавить монархическое движение, но ждет призыва из России, о существовании вашей организации знает.

Испускаю вздох облегчения. Почтительно высказываю желание увидеть кого-нибудь из императорской фамилии. Марков обещает свидание с великим князем Дмитрием Павловичем (Николай Николаевич никого не принимает). На этом кончается трехчасовая беседа".

Якушев знал этих людей в то время, когда у них была власть. Высокомерные, надменные, они презирали всех, кто стоял ниже их. Они считали царский престол незыблемым, особенно после подавления революции 1905 года. Часто эти "истинно русские" монархисты имели чисто немецкие фамилии: Баумгартен, Гершельман, Тальберг, Саблер - тот самый Саблер, которого Распутин, как он сам говорил, "поставил в оберы", то есть сделал обер-прокурором святейшего Синода. Они не терпели даже III Государственную думу, где у правых было большинство. Николай Второй не решался ее распустить, вообще упразднить. За это они его втайне осуждали. Теперь Якушев увидел этих людей, потерпевших крушение, изгнанных из России, и понял, что они ничему не научились. Их желание было одно - во что бы то ни стало вернуться и управлять. Они согласны на все, даже на расчленение страны, на то, чтобы она стала колонией Германии или другой державы, лишь бы вернуть потерянное - титулы, усадьбы, особняки, придворные звания.

Якушев писал в своем отчете:

"Два дня мы обсуждали программу берлинского монархического съезда. Возник разговор о тактике "Треста". Козырял старыми черносотенными лозунгами. Никаких партий, кроме монархической. Восстановление самодержавной монархии. Земельная политика? Тут вскочил Николай Дмитриевич Тальберг - маленький, щуплый крикун: "Предлагаю конфисковать имение Родзянки, как виновника революции". Его успокаивали: "Конфискуем". Я вношу проект: "...образование государственного земельного фонда, вся земля принадлежит государю, он жалует землей дворянство, служилое сословие. Крестьянам - "синюю бумажку" - купчую на землю, но, разумеется, за выкуп, за деньги. Переходим к тактике. Вопрос об интервенции: называют 50-60 тысяч белых и 3-4 тысячи иностранцев. Откуда начинать поход - с севера или с юга? Гершельман предлагает с Петрограда. Подготовить торжественную встречу в Московском Кремле. Монарх непременно из рода Романовых. Основные законы пересоставить до коронации.

В Берлине у меня продолжались переговоры с молодыми - Араповым и Артамоновым. Их настроения таковы, что явилась мысль о создании внутри Монархического совета оппозиционной партии из молодых. Арапов, конечно, убежденный монархист, но особой формации, участник так называемых евразийских сборников "На путях" и "Поход к Востоку". В лице его "Трест" приобрел сторонника и почитателя. Я убедил его, что мы готовим переворот не для того, чтобы отдать власть старцам, которые ничему не научились и ничего не забыли. Нам надо выработать программу и тактику на основе того, мол, чтобы "Россия по своему географическому положению руководила Европой и Азией. И потому пути "Треста" совпадают с евразийским движением". Сказал и слегка испугался: неужели клюнут на такую чепуху? Представьте - клюнули.

Бросил мысль о вожде наподобие "дуче" Муссолини. Встретили с энтузиазмом. В общем, молодые - хороший материал для оппозиции старцам..."

Для правдоподобия Якушев настаивал на финансировании "Треста" из-за границы. Это было естественно, все эмигрантские организации постоянно вымогали деньги у состоятельных эмигрантов. Ответ был такой: "Будем давать деньги, но немного". Предлагали "Тресту" заняться грабежом банков в России. Якушев возразил: "Такие действия могут всполошить ГПУ". Они согласились, что грабежи могут насторожить чекистов, затруднить работу "Треста". Сто тысяч франков пока предоставить не могут. Постараются воздействовать на своих толстосумов всеми средствами, вплоть до публичного мордобоя.

Главной целью молодые считали укрепление отношений с Врангелем, а старцы - проникновение к великому князю Николаю Николаевичу. Якушев должен был вручить ему исполненное верноподданнических чувств послание от имени съезда монархических организаций центральной России. В этом послании содержался призыв - возложить на себя бремя царской власти и в будущем, под звон колоколов, вступить на прародительский престол.

Но до этого молодые считали важным завязать отношения с Врангелем. Втайне от старцев в Берлине Арапов свел Якушева с полковником фон Лампе, представителем Врангеля в Германии. Этот полковник с "истинно русской фамилией" начал с того, что обругал деятелей Высшего монархического совета старыми песочницами и взял с Якушева слово: не пользоваться их услугами. Из этого было ясно, что фон Лампе рассматривает Маркова и прочих как конкурентов в деле "спасения" России.