Мертвецы не катаются на лыжах

— Там была фрау Бакфаст, — ответила Труди. — Я угостила ее шоколадом. Потом пошла спать. Незадолго до четырех часов я увидела, как герр Хозер поднимается по тропе от канатной дороги, и вошла в дом.

— Почему?

— Я начала замерзать.

— Вы говорили с герром Хозером?

— Да. Он остановил меня в холле. Я сказала ему, что думала, будто он уже уехал из отеля насовсем, а он ответил, что у него изменились планы. Потом он… настоял, чтобы я выпила с ним чаю в баре. И снова говорил о женитьбе.

— Мы все глубоко сочувствуем вам, фройляйн Книпфер, — сказал Спецци, слегка покраснев. — До настоящего времени никто из нас не отдавал себе отчета в том, что вы потеряли жениха при столь трагических обстоятельствах. Вы, должно быть, переживаете страшное горе.

Труди безмятежно посмотрела на него и ответила:

— Да.

— Простите, что ступаю на столь деликатную почву, но, насколько я понимаю, вы любили герра Хозера и собирались за него замуж.

— Конечно, — подтвердила девушка. Она смотрела Спецци прямо в глаза, с вызовом, словно говорила: ну возразите мне, если сможете. Капитан, заметно смущенный, предпочел отступить на более безопасную почву.

— Расскажите, пожалуйста, что было после чая.

— Мы попрощались с герром Хозером в холле. Это было приблизительно в двадцать минут пятого. Потом я поднялась к себе. Позже я видела, как он выходит из отеля. Моя комната находится на верхнем этаже, над входной дверью. Было довольно темно, но над крыльцом горит фонарь, и дорожка освещена. Я видела, как он направлялся к подъемнику. Шел довольно сильный снег. Мне и в голову не пришло, что я вижу его в последний раз.

— Вы случайно не запомнили время, фройляйн Книпфер? — оживившись, спросил Спецци.

— Нет, — ответила Труди. — Полагаю, это было вскоре после шести, но не уверена.

— А теперь, фройляйн… простите, я должен спросить: герр Хозер когда-нибудь говорил с вами о своем бизнесе или о жизни в Риме?

Губы Труди медленно растянулись в улыбке — улыбке тайного удовольствия, которая показалась Генри весьма зловещей.

— Он много говорил о Риме, — сказала она, — о той жизни, которую я буду там вести. О его бизнесе я не знаю ничего.

— Он никогда не упоминал в вашем присутствии о том, что у него есть враги?

— Враги? — Труди снова улыбнулась. — Мой отец говорит, что хорошего бизнесмена можно отличить по количеству и качеству его врагов. Думаю, герр Хозер был хорошим бизнесменом.

Спецци ухватился за этот ответ.

— То есть вы знали, что у него есть враги? И кто они?

Девушка немного помедлила, потом сказала:

— Понятия не имею. Вы слишком буквально восприняли мои слова. Я рассказала лишь о своем впечатлении.

Было очевидно, что из Труди больше ничего не вытянешь, несмотря на все наводящие вопросы Спецци. Наконец, приуныв, он отпустил ее, прочитав напоследок короткую нотацию о неразумности попыток скрыть какую бы то ни было информацию от зоркого ока итальянской полиции. Труди снова улыбнулась, согласилась и отбыла, оставив Спецци в смутном ощущении, что над ним посмеялись, его обыграли и в конечном счете сделали из него дурака. Гордось была уязвлена.

— Девчонка дура, — в сердцах сказал он. — Знает больше, чем говорит, и воображает, будто провела нас.

Капитан сардонически усмехнулся, резко захлопнул свой блокнот и отложил его в сторону.

— Мартелли, иди скажи гостям, что на данный момент допросы закончены. Завтра они могут возвращаться к своим лыжным упражнениям, но напомни всем, что катание по Имменфельдскому спуску категорически запрещено. И любой, кто соберется покинуть отель насовсем, обязан оповестить меня об этом заранее, не позднее чем за двадцать четыре часа. После этого распечатай стенограмму и принеси мне в мою комнату.

Молодой карабинер встал со своего жесткого стула, молодцевато отдал честь и энергично зашагал в холл с очевидным предвкушением удовольствия младшего должностного лица, коему ненадолго начальством дано приятное поручение продемонстрировать свою власть над простыми смертными.

Эмми тоже встала, потянулась, подняв руки над головой, и закурила.

Генри повернулся к капитану.

— Каковы ваши дальнейшие действия? — спросил он.

— Изучу расшифровку всех этих бесед, составлю хронологическую таблицу событий и подготовлю доклад. Буду вам чрезвычайно признателен, если вы как можно скорее сделаете перевод протоколов опроса англичан.

— Он будет у вас к утру, — пообещал Генри. — Собираетесь ли вы и дальше оставаться в «Белла Висте»?

— Думаю, нет. Только один-два дня. Потом переберусь в деревню и буду ждать ваших отчетов о том, что здесь происходит.

Генри кивнул.

— Я надеялся, что вы поступите именно так. При виде вашего мундира гости захлопываются, как моллюски в своей раковине, а со мной чувствуют себя более свободно.

— Согласен, — кивнул Спецци. — Он закурил одну из своих темных, устрашающе выглядевших сигарет. — Думаю, излишне напоминать вам, чтобы вы глаз не спускали с фройляйн Браун.

— Разумеется, я буду за ней наблюдать, — подтвердил Генри. — Кстати, вы не против, если я немного поразнюхаю здесь кое-что? Поговорю с людьми и тому подобное.