Мертвое море

Сакс ушел к себе в каюту, все с тем же странным выражением глаз, и Кук понял, что что-то стряслось: либо он что-то видел, либо что-то сделал, либо собирался сделать. В любом случае, Кука это не особо волновало.

Когда Сакс ушел, он запер дверь каюты, свернулся калачиком на своей койке, предварительно найдя более-менее чистый матрас, укрылся водонепроницаемым одеялом со шлюпки и почти сразу же уснул, думая о шорохах в стенах и крысах. Ему снились призраки.

11

В течение получаса после гибели Сольца никто не проронил ни слова. Возможно, они не могли говорить из-за увиденного, а может, боялись собственных слов и того, к кому бы они были обращены, кого бы они обвинили. Поэтому молчание было лучшим вариантом.

Медуза на время исчезла вместе с Сольцем, но вскоре вернулась.

Она была уже не так близко от плота и плыла чуть впереди, в том же направлении, что и они. Купол почти полностью находился под водой, но то и дело на время поднимался над поверхностью. Даже на таком расстоянии — футов сто, насколько позволял туман, — было видно, что вода кишит щупальцами: извиваясь, они тянулись к плоту, скользили вокруг, под днищем и лошадиной гривой вились позади. Люди оказались в ловушке: осознавать это было так же болезненно, как наблюдать за гибелью Сольца в объятиях морского чудовища.

Почти.

— И что теперь? — услышал Джордж собственный голос, хотя собирался лишь мысленно задаться вопросом, как обычно бывало с ним в последнее время.

Гослинг, прищурившись, посмотрел на медузу. Она походила на гигантский пластиковый мешок для мусора, только уже не гладкий и упругий, а сдувшийся и сморщенный. Существо не отреагировало на голос Джорджа.

— Да, — произнес Кушинг, — что теперь?

— Будем ждать, — ответил Гослинг.

— Я устал ждать. Больше не могу, — сказал Джордж, осознавая, что Мертвое море скоро доведет его до крайности и он окончательно лишится рассудка. — Я больше не могу. Может, врежем по этой твари из ракетницы? Посмотрим, чувствительна ли она к боли.

— Зачем? Чтобы ее разозлить?

— А почему нет?

— Почему нет? Разве не видел, что она сделала с Сольцем, когда он ее разозлил? Хочешь прожечь в ней дыру, чтобы она взбесилась? Ладно, я с тобой. Только скажи, что мы будем делать, когда она бросится на нас и атакует плот? Скажи мне, умник.

Джордж почувствовал, что у него покраснели щеки.

— Значит, вы хотите трусливо сидеть и ждать, когда эта тварь выберет удобный момент, чтобы нас прикончить?

— Заткнись, кретин чертов! — рявкнул на него Гослинг.

— Послушайте, вы двое, — сказал Кушинг. — Вот это ни к чему.

— Заткни хлебало, — огрызнулся Джордж. — Наш господин и повелитель хочет, чтобы мы сидели и ждали, когда гребаное морское чудовище снова проголодается. Я ждать не собираюсь. Если нам суждено умереть, так давайте умрем как мужчины. Покажем этой твари, где раки зимуют.

Гослинг покачал головой:

— Джордж, не будь дураком. Злить ее нет никакого смысла. Посмотрите на нее! Похоже, она сдохла. Может, Сольц ее ранил.

— Ага, а может, она просто тянет время, ждет подходящего момента, чтобы прыгнуть на нас.

— Ты ее переоцениваешь, Джордж. Это всего лишь гребаная медуза, а ты относишься к ней как к городскому хулигану. Это просто животное, существо, не способное ни думать, ни строить планы, низшая форма жизни, которая может только реагировать. Верно, Кушинг?

Кушинг кивнул:

— Вот-вот. Она просто реагирует на внешние раздражители. Не могу представить, что это разумное существо. Даже мышь, наверное, умнее.

Джордж понимал, что ведет себя нелепо, что внезапно стал самым слабым звеном, но отступать не хотел. Особенно сейчас.

— Откуда ты знаешь, Кушинг? Правда, откуда ты можешь это знать? Эта медуза не из тех, что живут у нас дома. Она развивалась по-другому. Возможно, она умеет думать и строить планы. Что тогда?

— Тогда мы в заднице, Джордж, — сказал Гослинг. — Еще вопросы есть?

— Давайте успокоимся. — Кушинг перевел взгляд с одного на другого. — Расслабьтесь. Наделять медузу интеллектом довольно смело, Джордж. Думаю, такое возможно, хотя вряд ли. Кто ее знает, может, как сказал Гослинг, эта тварь умирает и у нее не осталось сил на то, чтобы драться… и жить, коли на то пошло. Хотя медузы устроены совершенно иначе, чем мы, и для них травмы — это не то же самое, что для нас.

Джордж вздохнул. Они были правы. Конечно, правы.

— Черт… просто ожидание у меня уже в печенках.

— А нам больше ничего не остается делать, — сказал Гослинг. — Кто его знает, может, она просто уплывет.

— А я так не думаю, — возразил Кушинг и показал в сторону медузы.

Они увидели, что медуза резко надулась, как воздушный шар, поднялась из воды, украшенная венцом из водорослей. Окружающие ее пузыри тоже раздулись и стали похожи на пульсирующее ожерелье. Из воды появилось несколько мясистых извивающихся щупалец, которые заскользили по скоплениям водорослей.

Выглядела она вполне здоровой.