Мертвые яблоки

И в туже минуту в дверях появился отец: бородатый, руки перевязаны, а сверху наброшен полушубок. Он остановился, смотрит на нас! Я вскочил: «Папа!». Он схватил меня больными руками, расцеловал. Валька ходить уже не мог, он был очень слаб от голода, ноги были тонкие, как спички, к тому же еще он заболел корью, но услышав, мой крик, он, пошатываясь, сумел встать в своей кроватке, держась за бортик: «Шпина, мама, дайте шпина!» – попросил он пшенной каши. Отец подбежал к Вальке, тоже поднял его другой рукой. Медсестра заволновалась: «Георгий Николаевич, Вам не нужно, Вам нельзя, отпустите детей». Папа повернулся к медсестре и сказал: «Возьми машину, езжай обратно в Пермь, в госпиталь, и привези детям что-нибудь поесть. Давай, бегом!» Потом отец шагнул в центр горницы:

– Так, а в чем дело? Кто хозяин?– еле сдерживая ярость, спросил отец.

– Ну я хозяин! – вальяжно отозвался с печи старик.

– Слазь! Ты работаешь?

– Да какая работа, я уже старый!

– А почему дети голодные у тебя? Почему ничего не даешь? У тебя корова есть?

– Ну есть и корова, и бычок и куры!

– Вот видишь, яйца у тебя есть, молоко есть, а почему не даешь?

Ты что не видишь, что парень умирает? А ты что?

Не дождавшись ответа, отец шагнул к хозяину и со всего маху врезал ему больной рукой. От удара тот спиной вышиб дверь соседней комнаты

и рухнул на пол.

– Убью тебя, тварь – кричал отец.

Жена хозяина и зять кинулись к моему отцу:

– Ну что вы? Успокойтесь!

– Да как я могу успокоиться? Я на фронте, проливаю кровь, а дети мои умирают от голода! Это что? Что это такое? Кто вы такие? Вас всех расстрелять надо!

Хозяйка сразу позвала дочь, они стали собирать на стол! Но отец резко осек: «Не надо! Без вас сейчас детям еду привезут».

Пока ждали еду, отец с мамой долго беседовали. Отец сидел головой мотал, а мама смотрела на него, держа за руку. Папа рассказал, что когда он выбежал из дома в день начала войны, то бросился прямиком к штабу, который находился недалеко от места нашего проживания. Однако штаб был уже развит немецкой артиллерией, с противоположного берега лупили пулеметы, отцу удалось добраться до казармы, которая находилась при штабе отряда и еще не была разбита. Там уже был начальник отряда – подполковник Яков Иосифович Тарутин и некоторые пограничники, которых война застала во время отдыха, после ночных патрулей. Пограничникам раздавали боеприпасы: гранаты, патроны. А Отцу начальник отряда приказал возглавить небольшую группу и прорываться

к 14 пограничной заставе, которая располагалась ближе всего

к железнодорожному мосту на берегу реки Сан и уже вступила в бой с немцами.

По прибытию к месту назначения, группа отца заняла оборону. Некоторые фашисты уже двигались по мосту, а другие в лодках пытались переправиться на наш берег. Пограничники старались подпускать фашистов на близкое расстояние, после чего открывали шквальный огонь из пулеметов, винтовок, забрасывали врага гранатами. Немцы несли большие потери, совсем немногочисленные группы наших бойцов смогли удержать фашистов на противоположном берегу до полудня. В этом неравном бою особенное мужество проявил помощник начальника 14 погранзаставы, лейтенант – Петр Семенович Нечаев. Для захвата моста немцы бросили свыше роты, но метким огнем ручных пулеметов противник неоднократно отбрасывался назад с большими для него потерями.  Когда в живых остался лишь один лейтенант Нечаев, он подпустил выскочившую из-под моста группу противника и взорвал оставшиеся две гранаты. Нечаев погиб, уничтожив всю группу врага. Отец все время пытался прорваться ближе к мосту на помощь своему другу, но из-за непрерывного огня со стороны немцев ему этого не удалось. За все время утреннего боя было уничтожено около трехсот солдат и офицеров вермахта.

В полдень поступил приказ от начальника погранотряда, отойти на новый рубеж обороны. Группа отца присоединилась к штабу погранотряда и уже все вместе они отошли от города, где мы и встретились, по дороге на Львов.

Утром следующего дня, 23 июня 1941 года, отец получил приказ от вновь возглавить небольшую группу бойцов и вернуться в Перемышль. На машинах они добрались до города и уже пешком стали пробираться к кладбищу, находившемуся на окраине города. Отец дал указание одному из офицеров, взять группу бойцов и двинуться на разведку в центр города, чтобы разведать обстановку.

Через некоторое время к отцу прибыл связной с докладом, что немцев не обнаружено, однако группа соединилась с другой группой пограничников, которую возглавлял старший лейтенант Поливода Григорий Степанович и которая раньше вошла в город, где ими был принят первый уличный бой, который для фашистов оказался совершенно неожиданным, так как те, с момента, когда пограничники оставили город накануне, занимались исключительно празднованием своей победы, мародерством и пьянством, попутно расстреливая совместно с украинскими предателями еврейское и польское население Перемышля.