Мертвые яблоки

Примерно в июле 1942 года, отца перевели в управление пограничных войск. Так на границе, в Сталинабаде, мы прожили почти год, а ближе к концу 1942 года, отца направили в поселок Пархар, который находился на Афганской границе – принять Пархаровский погранотряд, куда мы прибыли уже в 1943 году.

Обстановка в Пархаре была очень сложной, с афганской стороны происходило очень много нарушений нашей границы. Отряду в управление был передан самолет Р-5, на котором отец вместе с пилотом ежедневно совершал облет вдоль линии границы по реке Пяндж: проверял так называемые «секреты». Работы проводились на малой высоте. Отец часто брал меня с собой, и в небе над Афганской границей во мне зародилась любовь к полетам, что в дальнейшем и определило мой выбор профессии. Можно сказать, что вся моя жизнь в Пархаре была проведена в небе. Ради того, чтобы пилоты взяли меня с собой, я каждый раз отмывал самолет от налипших кузнечиков, которые усеивали всю взлетно-посадочную полосу, и при заходе самолета на посадку, забрызгивали своими взорвавшимися внутренностями все днище. Кузнечики были жирные, маслянистые, отмывались тяжело, но ради полета я был готов часами до блеска надраивать фюзеляж. Со временем ко мне присоединился еще один мальчишка. Когда пилот подавал знак, чтобы мы бежали в самолет, нашему счастью не было предела, нас не останавливало даже то, что, когда машина забиралась на высоту 2 тысячи метров, в кабине становилось жутко холодно, а мы сидели в майках и трусах – тряслись. Ради полетов мы даже прогуливали уроки.

Отец любил ездить на охоту и обязательно брал меня с собой. Устраивали засаду на кабанов, всегда выбирали себе особей покрупнее. Часть мяса от охоты отец оставлял нам, а остальное сдавал на кухню, для солдат. Иногда с охоты мы привозили оленей, горных козлов, фазанов. Вся застава ждала его с нетерпением: ребята знали, что раз отец поехал охотиться, то обязательно привезет что-нибудь вкусное, он никогда не возвращался с пустыми руками.

Когда в конце 1943 года отец уехал на фронт, мы с мамой и братьям остались жить в Пархаре, где находились до весны 1944 года.

В начале мая 1944 года мы получили письмо от тети Симы, в котором она звала нас приехать к ней в Харьков, мама без раздумий приняла решение ехать, так как у младшего Вовы, когда зацвел хлопок, ужасно опухали глаза, в результате чего стало развиваться косоглазие, которое он, впоследствии, смог исправить только операцией.

До Харькова мы добирались целый месяц и оказались там только в начале июля 1944 года, где прожили до осени, пока за нами не приехал старшина, которого отправил отец.

Он принимал участие в боях по ликвидации Ясско-Кишиневской группировки немцев, после которой Румыния вышла из союзников Германии и перешла на сторону СССР.

Из дневника командира 22-го (Кагульского) погранотряда полковника В. Ашаханова: «27 пограничный отряд получил новое назначение и был направлен на борьбу с бандеровцами и ОУН-нацами в Прикарпатье и разрыв, который оказался, в результате этого, на границе и должны были закрыть 20 и 21 отряд получившие в свое распоряжение по одной свободной комендатуре от нас и от 19-го погранотряда. Командиром сводной комендатуры был назначен начальник маневренной группы майор Воронов. Быстро сформировав комендатуру и выделив необходимый транспорт, походную кухню и продовольствие мы пожелали удачи и хороших боевых дел нашим товарищам, направили ее прямым маршрутом в Кишинев».

***

Я с мамой и братьями прибыли в село Грозешты7, где располагалась комендатура погранотряда, осенью 1944 года. Там полным ходом шло обустройство границы по реке Прут. В окрестностях еще встречались недобитые голодные солдаты вермахта, которые бродили и прятались в полях, садах и виноградниках. Когда мы подъезжали к Грозештам, нас даже обстреляли из винтовок, но пули не долетели, так как целились издалека.

Нам предоставили для проживания отдельный, добротный дом.

Во дворе были хозяйственные постройки. Сам дом принадлежал местному жителю, который встретил нас очень радушно. Хозяйка собрала прекрасный ужин, стол ломился от айвы, винограда, грецких орехов, яблок, чернослива. Запомнилась вкуснейшая брынза с мамалыгой. В дальнейшем, мама готовила все самостоятельно: она была прекрасной хозяйкой, например, ее котлеты были просто невероятными, вкуснее я никогда в жизни больше не пробовал, украинский борщ, который она готовила с фасолью, тоже был отменным.

Со школой у меня не сложилось, так как в первые же дни обучения я умудрился закинуть в школьную печь горсть патронов и когда они нагрелись и стали взрываться, с печки посыпались кирпичи. Когда выяснили, кто это сделал, отец решил, что учиться я теперь буду дома. В основном со мной занималась мама, помогала мне с арифметикой, чтением и письмом, увлекла меня книгами: «Дети капитана гранта», «20 тысяч лье под водой», «Северные рассказы», «Белый клык», «Робинзон Крузо».