Мертвые возвращаются?..

— Эту часть я помню, — сказала я. Казалось, кисти моих рук расплавились и прилипли к подлокотникам кресла под действием некоего жуткого жара. — А потом все снова смазано.

— На твое счастье, — отозвался Раф, — мы можем кое-что для тебя прояснить. Думаю, то, что последовало, врезалось в память каждого из нас по гроб жизни. «Отдай сейчас же!» — сказала ты и попыталась выхватить бумажку из рук Эбби, но та отскочила назад и быстро передала ее Дэниелу.

— Кажется, в этот самый момент, — подал голос Джастин, — до нас стало доходить, что происходит нечто серьезное. Я уже было собрался открыть рот, чтобы сморозить какую-нибудь глупость про любовное послание — просто так, чтобы поддразнить тебя, но ты… Ты кинулась на Дэниела и попыталась вырвать бумажку у него из рук. Он машинально выставил руку вперед, чтобы тебя остановить, но ты в буквальном смысле налетела на него с кулаками — лишь бы только заполучить листок. И ты не проронила ни звука. Это больше всего испугало меня — твое молчание. Мне казалось, что когда люди дерутся, они должны кричать, орать, поносить друг друга. Но эта тишина… Ваша молчаливая схватка и звук текущей из крана воды.

— Эбби поймала твою руку, — повел рассказ дальше Раф, — ты вырвалась и вновь принялась махать кулаками. Я, честно, подумал, что ты сейчас набросишься на нее. Мы с Джастином стояли открыв рот, словно два придурка, пытаясь понять, что стряслось, — ведь еще минуту назад мы рассуждали, каков в постели Джекил. Как только ты оставила Дэниела в покое, он передал бумагу мне. Тем временем он сумел схватить тебя из-за спины за запястья, а мне сказал: «Прочти вслух!»

— Лично я испугался, — негромко заметил Джастин. — Ты дергалась как сумасшедшая, пытаясь вырваться от Дэниела, но он сжал твои руки мертвой хваткой… Ты пыталась укусить его выше локтя. Я думал, если это твой листок, его следует отдать тебе, но все случилось так неожиданно, что я даже не успел ничего сказать.

Ничего удивительного, подумала я. Здесь собрались далеко не самые решительные представители сильного пола; их основное оружие — мысли и слова, и в тот раз обстоятельства вынудили их нырнуть словно в омут в совершенно чуждую для них среду. Что, однако, удивило меня — отчего в глубинах моего мозга тотчас замигали сигнальные лампочки, — так это та легкость, та быстрота, с какой в драку ввязался Дэниел.

— Ну я и прочел, — продолжал Раф, — Вслух, чтобы все слышали. Привет, Лекси, я все обмозговал и ОК — предлагаю двести кило. Думаю мы на них сойдемся. Свистни мне, ведь в наших общих интересах поскорее завершить дельце. С приветом, Нед.

— Готов поспорить, — негромко, но с горечью в голосе произнес Джастин в наступившей тишине, — что ты это помнишь.

— Орфографических ошибок там было море, — добавил Раф, не выпуская изо рта сигарету. — И никаких запятых, как у четырнадцатилетнего школьника. Господи, ну что за идиот. Скажу честно, я был о тебе лучшего мнения. Это надо же так низко пасть, чтобы связаться с таким убожеством.

— Это правда? — спросила Эбби. Она смотрела на меня в упор, и в глазах ее застыл вопрос. Зато руки, казалось, окаменели, сложенные на коленях. — Если бы ничего не случилось, скажи, ты бы продала свою долю Неду?

Ничто не мешало мне сказать «да» — произнести вслух то, что замыслила Лекси по отношению к ним, по отношению ко всему тому, что было для них свято и дорого. Наверное, это причинило бы им куда меньше боли, нежели осознание: все, что они сделали, они сделали зря. Впрочем, трудно что-то утверждать наверняка. Доподлинно я знаю лишь одно: в последний раз, когда у меня был выбор, более того, когда это уже почти ничего не значило, я солгала. Солгала из самых лучших побуждений.

— Нет, — ответила я. — Я всего лишь хотела убедиться, что это возможно. Просто у меня начали сдавать нервы. Мне казалось, будто я угодила в западню, и я испугалась. У меня и в мыслях не было бежать. Я хотела знать, что при желании могу это сделать, если вдруг очень захочу.

— В западню, — повторил Джастин и обиженно качнул головой. — Вместе с нами.

По глазам Эбби было видно, что она поняла: дело в ребенке.

— Ты намеревалась остаться.

— О Боже, ну конечно же, я хотела остаться, — сказала я.

До сих пор не знаю, и никогда не узнаю, что это было — ложь или правда.

— Да, Эбби, именно так, — добавила я.

Спустя пару секунд она кивнула, едва заметно.

— Я вам говорил, — сказал Раф, запрокидывая назад голову и выпуская в потолок дым. — Долбаный Дэниел. Он до прошлой недели вел себя как последний параноик. Я сказал ему, что говорил с тобой и у тебя нет ни малейших намерений куда-то уходить, но можно подумать, он привык кого-то слушать!

Эбби никак не отреагировала на его слова. Казалось, она даже не дышит.

— А теперь что? — спросила она у меня. — Что теперь?

На какое-то мгновение я утратила нить разговора и потому решила, что она спрашивает меня, хочу ли я остаться.

— Ты о чем? — уточнила я.