Мертвый лес

А впрочем… Кати прикусила щеку. С чего она взяла, что это обыкновенный ребенок? Откуда здесь вообще мог появиться ребенок? Нормальным детям полагается лежать в своих кроватках и смотреть десятый сон… В кроватках, а не на полу торгового центра в окружении вопящей толпы чудовищ. Мальчишка, похоже, совсем не слышал этого шума, не ворочался во сне, и дыхание его было спокойным и ровным. За то время, пока Кати смотрела на него, он ни разу не вздрогнул.

— Это и есть ваш король? — Кати опустила глаза на своего проводника. Гоблин развел руками.

— Мое величество, — сказал он. — Мое, но не ваше…

— Не похоже, чтобы он собирался просыпаться, — осторожно сказала Кати. — Я должна его разбудить?

Гоблин и прочие столпившиеся вокруг нее существа разом отпрянули, и на их лицах и мордах отразился настоящий ужас.

— Нет, нет! Мое величество проснется сам! Его нельзя будить! Он должен проснуться сам… Ты должна разбудить не его!

— Ничего не понимаю, — сказала Кати. — Он должен проснуться, но его нельзя будить? Что за глупости!

— Если его разбудить, проснется не мое величество. Проснется кто-то другой, — сказал гоблин. — Ты же дочь Матушки Ночи, ты же все про это знаешь!

— Я не… — Кати замолчала.

Не стоило сейчас говорить, что она не та, за кого ее принимают. Слишком уж много вокруг и клыков, и когтей, и рогов. Скажи она об этом — и в считаные секунды ее разорвут на части, она даже пикнуть не успеет. И что хуже — та же участь ждет и Яниса. Кати могла себе позволить рискнуть своей жизнью, но не его. Она огляделась, но нигде не увидела своего спутника. И куда, черт возьми, его утащила эта ушастая ведьма?

Кати подошла к спящему ребенку и опустилась перед ним на колени.

— А давно он спит? — спросила она, но никто ей не ответил.

Кати протянула к мальчику руку, и ей показалось, будто весь зал затаил дыхание. Но она не решилась до него дотронуться.

— Помоги ему проснуться, — услышала она голос за спиной. — Помоги проснуться моему величеству, моему, но не твоему…

— Я не понимаю! — Кати обернулась. — Чего вы от меня хотите? Как я помогу ему проснуться, если я не могу его будить? Это какой-то бред!

Спящий мальчик чуть повернулся, глаза под закрытыми веками беспокойно задвигались. На его макушку опустилась маленькая, с мизинец, девочка с трепещущими за спиной стрекозиными крылышками.

— Он спит и ходит во сне, — сказала она удивительно громким для столь крошечного существа голосом. — Мой король, а не твой.

— Проклятье! — не выдержала Кати. — О чем вы все говорите? Я вас не понимаю!

— Что для тебя внутри, — сказал гоблин, — то для нас снаружи, а что снаружи, то внутри. Что тут непонятного?

Кати прижала ладонь ко лбу. У нее ведь жар? Она просто бредит, у нее галлюцинации и все такое… Как много бы это объяснило! Но лоб оказался холодный и влажный, и никакого намека на температуру.

— Все равно не понимаю, — сказала она устало. — Хоть кто-то может объяснить мне, что здесь происходит, нормальными словами? Без этих внутри и снаружи.

— Матушка может, — сказала девица с ногами газели, одетая в рыболовную сеть. — Матушка все может. Но здесь нет Матушки, зато есть ты… Ты нам поможешь?

— Оставьте меня в покое! — Кати вскочила на ноги. Она тяжело дышала, сжимала и разжимала кулаки. — Я хочу вам помочь! Но не понимаю как!

Толпа чудищ вдруг расступилась, и в образовавшемся коридоре Кати вновь увидела жуткую слепую старуху — она медленно, но неотвратимо надвигалась прямо на нее. С отвислой губы стекала слюна. Кати метнулась в сторону, но в тот же миг сообразила, что оставляет на пути чудовища спящего ребенка. Никто из гоблинов, похоже, не собирался спасать своего короля.

Выругавшись сквозь зубы, Кати кинулась наперерез слепой старухе и проскочила прямо у нее под носом. Дурацкое платье путалось в ногах, сковывало движения, как лошадиный хомут. В итоге Кати наступила на подол, запнулась и упала, растянувшись на холодном полу. Слепая старуха даже не вздрогнула. Все так же медленно и неотвратимо она приближалась к спящему королю. Тук-тук-тук — стучала по полу трость, заглушая прочие звуки.

— Черт! — Кати на четвереньках, так быстро, как только могла, подползла к спящему ребенку. Обхватив его за плечи, она потянула его в сторону. Он оказался совсем не тяжелым, и Кати успела вытащить его за секунду до того, как трость старухи опустилась на то самое место, где он лежал. Тук…

Старуха остановилась и втянула носом воздух. Повела головой в одну, затем в другую сторону.

— Чую… Чую! — прошептала она, и голос ее прозвучал так, будто одновременно зашипел с десяток змей. — Чую!

Кати задержала дыхание. Старуха стояла так близко, что Кати легко могла дотронуться до нее, и даже не пришлось бы тянуть руку. В ноздри ударил затхлый запах, от которого засвербело в носу. Кати так старалась удержать подступающий чих, что у нее слезы потекли по щекам.

— Чую… — проговорила старуха и двинулась дальше. Но лишь когда она отошла шагов на пять, Кати позволила себе выдохнуть.

— Уфф… — Старуха не обернулась.