Мертвый отец

Гора. Собор. Каменные ступени. Музыка. Глядючи вниз. Окна, проемы. Ряды сидящих людей. Алтари, огни, пение. Яйцевидные проемы, как сиденья, открывающиеся в пустоту. Обрыв. Облака. Соскальзывая на сиденье. Томас соскальзывая с сиденья. К пустоте. Упри ногу в край. Откинься назад, зацепившись плечами за отверстие. Снаружи гуляючи по участку. Цветы синие с каемкой белого. Мертвый Отец гуляючи. Джули гуляючи. Прочие гуляючи. Эдмунд гуляючи. Музыка, «Kyrie»[46]. Край. Паденье. Каменные ступени. Мандрилы вперяясь. Фотографы и повара. Томас сидючи на покатом сиденье. Соскальзывая к краю. Упирает ногу во внешнюю стену, коя содрогается. Цепляется плечом за внутреннюю стену и хватается левою рукою. Снаружи гуляючи. Джули беседуя с Мертвым Отцом. Мертвый Отец улыбаясь. Люди сидючи на каменных скамьях. Церковный гимн. Под балдахином. Златые кадила качаясь влево вправо влево вправо. Высокий старик в златой митре. Псаломщики. Кольца с аметистами. Край. Заглядывая за край. Отвесные стены. Облака. Томас соскальзывая с сиденья. Упирает правую ногу во внешнюю стену. Лоскутное одеяло либо байковое соскальзывая к краю. Плечо зацепленное за внутреннюю стену. Стена содрогаючись. Альков сработанный как яйцо. Лоскутное одеяло соскальзывая к краю. Пенье. Гора. Комплект каменных ступеней. Собор. Бронзовые двери искусно отделаны сценами. Ряд гренадеров в киверах. Коленопреклонены. Нутро яйца. Крашеный кирпич, белый, изгибистый. Коврик либо лоскутное одеяло синего и красного соскальзывая к краю. В соборных стенах. Окна над самым краем. Dies irae, dies ilia[47]. Мертвый Отец сидючи в соборных садах. Джули сидючи у ног его. Голова Мертвого Отца запрокинута супротив стены. Джули рисуя набросок. Эдмунд стоючи подле края. Эдмунд вкушая. Люди взбираясь по каменным ступеням парами. Стоя подле края. Бронзовые двери открываясь. Исповедальни рядами. Гренадеры. Псаломщики двое-по-двое под красным балдахином. Семинаристы следом, чрез двери. Изгибистый белокрашеный кирпич, но камень шатается, несколько их. Давленье на правый край, кой содрогается. Хватаясь за внутренний край. Стараясь вклинить плечо супротив задней стены, но коврик соскальзывает к краю. Эротическое и религиозное переживание. Томас прогуливаючись по садам. Голова Мертвого Отца запрокинута супротив соборных стен. Джули рисуя. Соскальзывая. Рисуя. Соскальзывая.

Тут можно упасть, сказала Джули.

Я это чувствую, сказал Томас.

Весьма возможно упасть, сказала она, у меня падучее ощущенье.

Ты боишься, возлюбленная? спросил Томас.

Он воткнул меч свой в землю и обхватил ее рукою. Руки округ мя, сказала она, вот что мне нравится. Всегда руки для обхвата тя, всегда и повсюду, сказал Томас.

Подыми повыше мне под груди, чтобы донья грудей могли опереться на вершки рук, сказала Джули.

Только не при мне, сказал Мертвый Отец.

Вершки бурых рук, сказала Джули.

Белки доньев грудей, сказал Томас.

Они расцепились.

Тот всадник еще следует? спросила Эмма.

Еще следует, сказал Томас. Еще.

Джули переместилась к Эмме.

Значит, постель у тебя отобрали.

Да.

Некая мясницкость не неуместная.

Ты позволишь ему взглянуть?

Трудно сказать. Господствующий темп нашей национальной жизни.

Ввергает тебя в безвыходные ситуации.

Немного на трехколесном велике по вечерам, ну. Проводил время, увлажняя попы женщин.

Юность выходит вперед, у юности час ее славы.

Как фотография фотографии.

Вероятно, нам следовало сказать свое слово раньше. Серый день, серый день.

Я болела, нескончаемая череда неприятных снов. Будь благодарна, если сможешь выделить время меня повидать.

Ужасный соблазн что меня одолевал теперь будет понят.

Где бродит бизон.

Я хорошенько натерлась маслом и при себе имела большую флягу виски.

Надо быть немножко жестче.

Показалось я слышала собачий лай.

В глухомани вдали от сердца.

Крохотные посеребренные волоски которые я считала только своими.

Дама всегда так делает.

Рассказала им как Ленин явился ей во сне.

Это ты так считаешь.

Две дюжины белых роз в сопровожденье его карточки. Я читала об этом в «Corriere della Serra»[48].

Так давно это было, было так давно.

Вольна уйти в любой миг.

Где тут в округе можно раздобыть baiser[49]?

Посещая, отбывая, прибывая, пренебрегая.

С надеждой что это застанет тебя в благоприятный миг.

Рыбья чешуя, макулатура.

По Дюймовочке по смертенюшке.

Не грустно или серьезно.

Распрочертовская то была штука.

Что?

Распрочертовская то была штука.

Что?

Старая датская поговорка.

Что?

Повторенье есть реальность.

Я читала об этом. В «Politikken»[50].

Озабоченность, кою посторонний вынужден выказывать к доступному взаимодействию, выходит за рамки учтивого невнимания к вопросу, как и когда он может задействовать себя для официального участия.

Я об этом читала. В книге.

Да. У Эрвинга[51].

Да. Вспорю тебе нос.

Множество твоих любезностей и особая услуга.

Он ест своих детей говорят.

Можно и так взглянуть.

Показалось я слышала собачий лай.

Радостно и без радости.

Буржуазная пресса болтала.

Лица?

Да лица.

Что?

Лица.

Что-то про лица.

Всегда очень интересовали лица.

Я этим не увлекаюсь.

На веки вечные вечные вечные.

Также возможно быть чертовой дурой.