Мертвый сезон. Мертвая река

Стивен распахнул дверцу машины, почувствовал, как в лицо ударил прохладный ночной воздух, бросился в сторону и тут же почувствовал удар от соприкосновения с жесткой землей. Камни больно царапали ребра и бедра, пока он скользил по влажной траве. Машина между тем проехала вперед, затем послышался скрежет тормозов, а он все катился и катился по склону холма, вниз, и вскоре почувствовал, что трава стала гораздо выше. Он перекатывался через заросли рогоза и высокой, типично болотной густой травы, стегавшей его по лицу и рукам, но все же тормозившей падение. Остановился он окончательно, застряв в какой-то жиже, тут же услышав стук захлопываемых наверху дверей машины. Вскочив на ноги, Стивен, чуть ошалевший от подобной встряски, почуял, как земля уходит из-под ног, и с трудом удерживал себя в прямом положении. Потом тряхнул головой и заметил, как с лица слетают капли жидкой грязи.

И, наконец почувствовав под ногами твердую почву, бросился бежать.

За спиной у него, где-то в вышине, плясали и скрещивались лучи фонарей, тут же сместившиеся ниже вдоль склона.

Станут ли они преследовать его?

«Мэрион, ну и сука же ты – все же заложила меня. Даже дохлая – заложила…»

Поначалу Стивен бежал, не разбирая дороги. Сперва под ногами была вода, но потом он снова выбрался на сухое место. Фиг с ним, самое главное – бежать дальше, продираться, поскальзываться на камнях и суматошными взмахами рук отбивать от себя жесткие стебли рогоза. Вот, снова вода, на сей раз уже глубже – его окутал запах застоявшегося болота и гниющей растительности. Поняв, что угодил в русло какой-то протоки, Стивен медленно стал пробираться вдоль нее, двигаясь вверх по склону холма.

Бежать, бежать и еще раз бежать, вот что важно. Не останавливаться. Месяц игрищ в гандбол его неплохо подтянул. Да и потом, кому за ним поспеть? Тому жирному выродку?

«Не поймать меня, ох, тебе меня не поймать. Ведь если подползешь – знай, что я тут же умчусь вдаль…»

Никогда еще Стивен не чувствовал себя таким свободным.

Он слышал, как между холмами колышется эхо его собственного смеха, различал топот своих ног, внимал чавканью мокрой грязи, устилавшей берега протоки.

«Пошли бы вы все на хрен!»

Наконец-то заработали и глаза, и сейчас, когда луна снова выплыла из-за облаков, он разглядел в лучах ее света, что оказался в лесу, и довольно густом, со всех сторон окруженный деревьями.

«Точно, в лесу, – подумал он. – Лес – край чудес, и масса мест, где можно плотненько засесть…»

Сорвав с шеи новый шелковый галстук, он швырнул его в грязь и продолжил бег.

22:25

Манетти снова подбежал к рации.

– …точно. Сообщите парням из полиции штата, что он выскочил из машины примерно в сотне ярдов от развилки Скрабпойнт-роуд и Шестого шоссе. Скорее всего, движется вверх по течению ручья. Мы даже слышали отголоски его смеха – ржал как полоумный. Если он и дальше станет так гоготать, отыскать его будет нетрудно. Держите меня в курсе.

Питерс не отводил взгляда от мелькавшей впереди грунтовой проселочной дороги, высматривая в свете фар признаки малейшего движения.

Он был рад тому, что Манетти не стал тратить время на поиски этого типа. Знавал он полицейских, ни за что не позволивших бы Кэри так просто удрать, – такого просто не позволило бы их профессиональное самолюбие. Манетти же, видать, отлично понял, что сейчас самое главное – люди на холме. Даже если тот парень в самом деле убил кого-то, в данный момент он – цель второго приоритета.

Они вырулили на подъездную дорожку. Со стороны могло показаться, что половина огней в доме по-прежнему зажжена.

Манетти оставил включенными мотор, фары и мигалку.

Обычно в подобных ситуациях полагалось дожидаться подмоги. Но Манетти принял решение действовать самостоятельно. По словам диспетчера, подмога прибудет всего через несколько минут. Но в сложившейся обстановке дорога была каждая секунда.

Питерс нащупал рукоятку револьвера, и все осторожно вышли из машины.

Гаррисон поводил лучом «Мэглайта» из стороны в сторону. На подъездной дорожке валялись осколки лобового стекла «Мерседеса» Стивена Кэри. И больше ничего.

Питерс окинул взором дом. Он увидел крутой склон холма и сваи, держащие веранду у противоположной стороны постройки. Два этажа – и подвал, глядишь, есть.

Питерс смекнул, что, пройдя через располагавшуюся перед ним дверь, человек сразу попадал на кухню. Вдоль обшитой кедровыми досками наружной стены он повернул за угол и заглянул в окно. В кухонной раковине стояла просторная кастрюля для варки омаров; по полу валялись банки с консервами и столовые приборы. Вроде бы никакого движения. Он еще немного подождал, убедился в том, что все тихо, и сделал знак Манетти и Гаррисону, с ружьями на изготовку стоявшим у входной двери.