Месяц туманов (антология современной китайской прозы)

— Сейчас её снесли, а тогда она была весьма процветающей! Эту известную модную улочку в районе Чаннин некоторые даже называли Шанхаем в миниатюре. Мой салон располагался как раз в конце Аньсилу, прямо на перекрёстке. Сама я жила на улице Хуайхайлу, но то место я знала достаточно хорошо, поскольку до этого на Аньсилу находился магазинчик, одолженный мне одним другом. Поэтому всё было мне знакомо.

Девицы повернулись к рассказчице. Посетителя с вымытой головой усадили в кресло, и к нему подошёл хозяин, чтобы сделать укладку феном. Девушка, споласкивавшая клиенту волосы, встала сбоку и принялась насухо протирать руки небольшим полотенцем. Женщина подошла к освободившейся раковине, открыла кран и стала смывать пену. На какой-то момент она замерла, на лице её застыла лёгкая улыбка. Вода мягко струилась вниз по её рукам, собираясь в тонкие ручейки. Салон наполнило мерное жужжание фена, в воздухе, в лучах проникающего через стеклянную дверь солнца распространялся насыщенный запах средств для волос. Женщина наконец вымыла руки. Отказалась от протянутого девушкой полотенца и просто помахала ладонями в воздухе. Вернувшись к раскладному стульчику, она уселась.

— А что было дальше? — спросила одна из девиц.

Женщина подняла улыбающееся лицо и вопросительно взглянула:

— Почему я не стала держать магазин, а открыла парикмахерскую? — она сама задала ход дальнейшему повествованию.

Тут она издала возглас удивления, как будто сама только что нашла ответ:

— Видите ли, в маленьких магазинах крайне маленький доход. И если у вас нет специального канала поставок, то убыток вам гарантирован. А что до поставщиков, так кто с ними хоть раз имел дело, у того ещё три дня комок в горле стоять будет!

Сказав последнюю фразу, она вдруг осеклась, осознав, что сказала лишнего.

— Тот магазинчик, выходящий фасадом на Аньсилу, мне сдавал друг. Проработала я там недолго. Уже тогда я стала подумывать о собственном деле. Чем же я могла заняться? Когда я была ещё без работы, то вместе с соседкой ходила брать уроки в школу парикмахеров. А дома мы развлекались тем, что отрабатывали друг на друге приёмы мойки головы. В результате я научилась делать это гораздо лучше, чем она, — женщина вздёрнула подбородок, словно говоря: «Только что вы могли в этом убедиться», после чего продолжила: — И тогда я подумала — открою-ка я салон причёсок! Местечко Аньсилу было очень подходящим. К любому делу там подходили как к развлечению, никто своим занятием не тяготился. Друзей у меня было много, и они бы не отказали мне в помощи. Конечно же, народ на Аньсилу был не тот, что на Хуайхайлу, где жила я. Люди, обитающие на таких улочках, как Аньсилу, — тут она показала рукой на пол под ногами, — люди, живущие в окрестностях храма Цинъаньсы, отличаются от жителей Хуайхайлу. Девушек с Хуайхайлу можно узнать в любой толпе. Дело тут даже не в их внешности и говоре. Это хоть и играет роль, однако отнюдь не главную. Основное, что их отличает, — это обаяние.

От того, что последняя характеристика относилась и к ней, она почувствовала некоторую неловкость. Женщина засмеялась, словно извиняясь за свою нескромность.