Месть Акимити

Из дворца выбежала женщина по имени Яся. На крайний случай, сказала она, имеются сигнальные барабаны, они стоят по одному на каждый ри. Яся ударила в первый барабан. Как только звук долетал, тут же били в следующий барабан, потом в следующий. Страна Кэйсин располагалась в пятистах ри, так что ударили в четыреста пятьдесят барабанов. Звук мгновенно достиг страны Кэйсин. Услышав его, Харамон встревожился:

— Это звук сигнального барабана! В стране Расэн что-то приключилось!

Он сел в летучую колесницу, которая может пролететь три тысячи ри, и прилетел за такое короткое время, какое требуется, чтобы отстричь прядь волос, Яся вышла его встретить и рассказала всё, как есть. Харамон разволновался: «Паломник, который здесь был, — это наверняка Тамавака из страны Тростниковой равнины. Но раз они взяли колесницу, которая может пролететь всего две тысячи ри, их будет просто догнать. Все за мной!»

Харамон был страшно зол. Никто и никогда не пребывал в таком страшном гневе. Таким может быть только Харамон. Волосы на голове у него торчали дыбом, глаза стали, как колёса. Он скрежетал зубами и беспрестанно подпрыгивал, вот как был он сердит.

Харамон мгновенно подлетел к колеснице Химэгими и Тамавака и собирался их схватить.

— Я уже говорил тебе, что своей жизни мне вовсе не жаль, но увидеть твои страдания — вот что горько! — сказал Тамавака.

— Что уж теперь говорить, делать нечего. Мы ведь с тобой дали друг другу клятву на две жизни[617], так что чем возвратиться в замок этого демона, лучше уж вместе утонуть в волнах, — ответила Химэгими.

Но в это время прилетели две птицы: калавинка и павлин — те, которые танцевали во дворце. Калавинка внезапно приблизилась к колеснице Харамона и так её пнула, что та отлетела на десять ри назад. А павлин вдруг так пнул колесницу Химэгими, что она отлетела на десять ри вперёд. После этого обе птицы по очереди стали пинать колесницу Харамона туда-сюда. Они пинали и колёса, и саму колесницу и разбили её на мелкие кусочки, так что Харамон опустился на дно ада. После этого две птицы лапами поддержали колесницу Химэгими и принесли её во дворец Брахмы.

Итак, Химэгими и Тамавака сумели избежать пасти крокодила, им казалось, будто всё это происходит во сне. Брахма, увидев их, сам не понимал, сон это или явь. Он бесконечно обрадовался.

— Ах, ах, доченька! И как же тебе удалось сюда добраться? Мне казалось, нам уже не доведётся встретиться в этой жизни. Я так этому рад! — отец уцепился за её рукав.

Радость переполняла отца, ему хотелось заботиться о дочери бесконечно. Он хотел, чтобы всё так и оставалось, однако он сказал:

— Японский государь будет опечален, так что возвращайтесь. Ни об этой жизни, ни о следующей больше не беспокойтесь. Вот ведь какой ты человек, Тамавака! Ну, да вам нужно возвращаться… Да, ты необыкновенный человек.

Потом Брахма приказал:

— Кто-нибудь, проводите их!

Снова прилетели птицы и доставили колесницу в страну Тростниковой равнины к мосту Пятой улицы, в столицу, подобную цветку.

Итак, они снова очутились на Пятой улице. Как-то незаметно сюда пришло запустение. Ворота стояли, но створок не было, глинобитная стена осталась, но черепичная крыша обвалилась. В саду не было видно следов людей, по краю всё оплёл дикий виноград и вьюнок асагао — утренний лик, даваллия — прячущаяся трава — переплелась с лилейником — травой забвения, никого не было. Всё, даже шелест ветра в соснах, наводило уныние. В расщелине между скалами по-прежнему бил ключ, но о нём никто не знал и никто не подставлял ладони, чтобы напиться воды. Сильный ветер приподнял шторы, и свет луны проник вглубь дома, но там не было хозяев, которые стали бы им любоваться. Тамаваке и Химэгими становилось всё тоскливее. Тут и там они останавливались и снова пускались бродить, обратиться было не к кому. Спустя некоторое время откуда-то вышел человек, на вид чиновник шестого ранга, они с сомнением окликнули его. Человек удивлённо уставился на них, ведь он не ожидал, что здесь кто-то есть. Тамавака посмотрел на него:

— Тебя, кажется, Тикамицу зовут, да?

Человек поразился, услышав его голос, низко кланяясь, он подошёл. Тамавака захлёбывался слезами и не мог говорить.

— Знайте, с того дня, как вы ушли отсюда, отправившись в паломничество, и до того, как усадьба перешла ко мне, по государеву указу вас искали во всех шестидесяти шести землях, и не было уголка, куда бы не заглянули. Откуда же вы взялись? — спросил чиновник.

Тамавака ответил: «Долго рассказывать. Сначала отправлюсь во дворец».

Он сел в экипаж и отправился во дворец. Государь взглянул на него.

— Удивительное дело! Чтобы не изменив своего облика, увидеть дворец Брахмы и объехать страну Расэн! Это удивительно. Раз ты выбрал Японию, отдаю тебе Тадзиму и Танго.