Месть Аники дес Аблес

Она переодела меня в платье и, взяв за руку, потащила гулять. Пешком. Впрочем, для этого города пешком, пожалуй, подходило лучше всего — маленькие извилистые улочки, каналы, мостики, и прекрасно-ажурные домики.

— Вот это, — щебетала Кина, — башня Звездочёта. Она пустует уже много веков подряд. Последний звездочёт, который там обитал, был влюблён в принцессу и, желая её заполучить, составил предсказание для короля, что принцесса должна жить в самой высокой башне в округе, иначе всему королевству грозит огромная беда! Но он не учёл, — хихикнула она, — что для короля «округа» оказалась куда шире, и принцесса отправилась в соседнее княжество, где и вышла замуж за князя, у которого по случаю тоже оказалась башня. А Звездочёт в отчаянии покончил с собой в этой вот башне и проклял её, так, что туда никто не может зайти.

— Это правда? — недоверчиво уточнила я. Башня выглядит слишком хорошо, наверняка, её ремонтируют. Не могла она сама по себе так сохраниться.

— Не знаю, как точно было дело, — охотно отозвалась Кина, — но войти туда и в самом деле почти невозможно.

— Почти? — уцепилась я за оброненное слово, чувствуя, как мне тут же туда захотелось. — А что там?

— Спроси у Ашша, — предложила она мне, и тут же переключилась на другой объект. Вот и гадай теперь, Ика, то ли Император что-то этакое про башню знает, то ли Кина просто отделалась так от моих вопросов. Но даже если и последнее, я на неё совершенно не в обиде.

Во дворец мы вернулись уже вечером, у меня страшно гудели ноги, я отчаянно зевала, а ещё испытывала неловкость за количество покупок — уже под конец нашей прогулки Кина меня затащила в торговые ряды, и теперь у меня были свои платья и всё сопутствующее, но всё это за счёт Императора. И это терзало чем дальше, тем больше.

Нет, я вовсе не думаю, что Ашш потребует отдаться ему из-за пары-тройки платьев, но всё равно как-то неудобно. Словно я пользуюсь его благосклонностью, ничего не давая взамен. Надо было остановиться всё же на одном платье, мне было бы спокойнее. Но там, в магазине, сочные и яркие цвета, мягкие ткани и необычный фасон меня просто очаровали, а Кина не дала опомниться и всё, что пришлось мне к лицу, велела упаковать.

Ещё одно мучение — где ложиться спать. Если снова на кровати, скорее всего, сны придут опять. И не скажу, что они мне были как-то особо неприятны, я ведь стараюсь самой себе не врать, приятны и любопытны оказались эти сны, но я не готова, совершенно не готова воплощать их в реальности. И не хочу быть готовой, потому что я — реалист, я прекрасно понимаю, что из истории «Император и безродная стражница» и в обычных случаях ничего не выходит, а уж когда он одержим то ли властью, то ли местью, и другим страстям нет места в его душе… Максимум, что может выйти — превращение стражницы в новоиспечённую аристократку с разбитым сердцем, но как-то не хочется.

Так что я решила ложиться на полу.

И уже протянула руку к кровати, чтобы позаимствовать у Ашша подушку, у него ещё три останется, как-нибудь да справится, но похищение пришлось отложить — вернулся хозяин покоев.

— Ужинала? — спрашивает у меня, стоя в дверях, и, кажется, одновременно с моим «нет, мой Господин» говорит кому-то, — на двоих!

И только после этого заходит. Я действительно не ужинала, но, честно говоря, и не собиралась. Кина так меня угуляла, что мысль о еде даже не возникла, а если вдруг и была, то желание спать, или хотя бы просто лечь, полностью её заслонило. Но теперь придётся. Хорошо ещё я успела умыться и ополоснуться, пока его не было. А то мне представилось очень живо, как он останавливается в дверях комнаты с ванной, спрашивает «купалась?» и если нет, то там тоже… на двоих.

Я сидела в кресле, задумчиво наблюдала, как Ашш-Ольгар ест, и изредка откусывала от кусочка сыра. Если Император рассчитывал, что я развлеку его светской беседой, он явно меня переоценил. У меня были только вопросы, но и они крутились в моей голове сонно и лениво. А стоило прикрыть на секунду глаза, и открыть их было невероятно трудно.

— Иди спи, — прервал мою безнадёжную и уже почти проигранную борьбу со сном голос Ашша, и освещение в комнате заметно уменьшилось. Кажется, он не сердится. Вернее, не сердился. До того момента, как я стала устраиваться на полу.

— И как это понимать? — вроде бы спокойно и даже почти доброжелательно поинтересовался он, стоило мне расстелить одеяло, но я моментально почувствовала себя перед судом присяжных, а то и вовсе трибуналом. И решила сказать правду.

— На кровати, мой Господин, мне снятся странные сны.

И решилась всё-таки обернуться. Беда с этой маской — ничего не понять. Что чувствует, что думает, что сейчас скажет? Поворачиваться, пожалуй, всё же не стоило, потому что Ашш переспрашивает:

— Странные?

И я начинаю краснеть.

— С моим участием? — уточняет он, словно могут ещё оставаться какие-то сомнения.

— Да, мой Господин, — заставляю себя ответить и смотреть хотя бы куда-то поверх его плеча, а не в пол. Вот только не спрашивай, пожалуйста, как именно ты там участвовал!

Он не спрашивает. Он смеётся.