Месть Империи 3. Горе Побежденным

— Ты не бойся, Кадияр, никто тебя здесь не тронет. Я отвезу тебя к твоему отцу в целости и сохранности, а там ты расскажешь ему, как отдал его любимую дочь и свою сестру в руки кровожадных дикарей.

Принц вдруг резко вскинул голову:

— Каких дикарей? Ильсана по праву принадлежит мне, она должна была стать моей женой!

На губах аль Бакара появилась снисходительно-недоверчивая ухмылка.

— Да-да. Так это не твои наемники засели там на вершине? — Рука визиря вытянулась в направлении горного кряжа. — Не для тебя они так стараются?

В голове Кадияра начало проясняться, он вспомнил несущихся на него всадников, последний удар, и как-то по-детски растеряно покачал головой:

— Нет, не для меня.

Прозвучавшие слова, как и движение, были настолько искренними, что визирь даже расстроился — такая замечательная версия рушилась на глазах. Внезапно он осознал, что за всей суетой и неразберихой так и не выяснил, что же здесь в действительности произошло.

Он обвел вопросительным взглядом вокруг, словно пытаясь воскресить картину прошлого, и командир Бессмертных, воспринял этот взгляд как вопрос лично к нему. Подойдя к аль Бакару, он еле слышно подтвердил слова принца. Ему уже удалось опросил своих бойцов и других оставшихся в живых свидетелей, и те в один голос твердили, что варвары сражались с парвами и отбили у них принцессу.

Выслушав, визирь поднял глаза к небу и глубокомысленно произнес:

— Тем хуже для нас всех.

Ситуация вновь оборачивалась к нему своей неприятной стороной, и после радостного возбуждения опять накатилась отчаянная тоска. Ему захотелось побыть в одиночестве и все хорошенько обдумать, но неожиданно совсем рядом раздался глухой, но наполненный внутренней силой голос:

— Я могу помочь тебе, великий визирь!

Селим аль Бакар аж вздрогнул и метнул взгляд в ту сторону. Буквально в пяти шагах стояла темная фигура, закутанная в черный бурнус. Все были так увлечены Кадияром, что даже не заметили, откуда она появилась. Руки телохранителей инстинктивно рванулись к рукоятям мечей, но визирь поднял открытую ладонь, останавливая их. Человек был один, без оружия, и к тому же длинная седая борода на испещренном морщинами лице ясно говорила, что перед ними глубокий старик.

— Кто ты такой? — Глаза аль Бакара впились в незнакомца. — Как здесь оказался?

Не отводя взгляда, старик произнес все тем же спокойным и уверенным тоном:

— Это не те вопросы, что ты хочешь задать, великий визирь. Спроси о том, что ты действительно хочешь знать.

На миг в голове аль Бакара вспыхнула ярость: какой-то бродяга указывает ему! В другое время он не задумываясь приказал бы всыпать палок зарвавшемуся наглецу, но сейчас… Сейчас он готов был уцепиться даже за соломинку. Подавив сиюминутное желание увидеть незваного гостя корчащимся в пыли, визирь пристальней вгляделся в старика. Больше всего тот напоминал парванского шейха, а тогда — его взгляд метнулся от незнакомца к принцу — тогда ясно прорисовывается связь и становится понятна цель самонадеянного старца.

Прерывая размышления визиря, вновь зазвучал все тот же спокойный голос, словно его обладатель прочел потаенные мысли.

— Все верно, я Хилами аль Биди, шейх парванского народа, и этот мальчик мой внук.

Вот теперь схватились за оружие не только телохранители. Вскочили все, даже раненые воины, погонщики и слуги — это имя рождало страх и ненависть в каждом сардийском сердце. Толпа с мечами, дубинами и ножами угрожающе надвинулась на парва, но тот даже не шелохнулся. Его слова по-прежнему предназначались только Селиму.

— Тебе нужна Роза Сардии, а мне нужен мой внук. Я предлагаю тебе равноценный обмен — принцессу на принца.

Великий визирь слегка оторопел.

— Подожди, так там наверху все же ваши наемники?

— Нет! — Старик невольно скривил губы. — Я не знаю, чьи это люди, но я знаю, что сегодня ночью они уйдут и ты не сможешь их догнать.

Аль Бакар с горечью должен был признать, что это было абсолютной правдой: оставшейся воды едва хватит на день, и соваться с таким запасом в пустыню равносильно самоубийству. Он почти с ненавистью уставился на шейха.

— Так в чем же твое предложение?

Старик вздохнул так, словно дождался наконец от бестолковых сардов того, чего хотел.

— У тебя нет воды, но все еще достаточно воинов. Я найду для тебя воду в пустыне и проведу по следу варваров. Я даже помогу тебе их одолеть, а ты отдашь мне внука.

В голове великого визиря лихорадочно закрутились противоречивые мысли: «Поверить парву на слово может только безумец, но с другой стороны — ради внука чего не сделаешь? Если я откажусь и Хозрой об этом узнает… А он узнает, — взгляд аль Бакара с сожалением прошелся по лицам десятков свидетелей, — и не простит мне никогда, тут даже пленение Кадияра не поможет. К тому же у меня еще с полсотни полноценных бойцов, а шейх один… Кто знает, как все повернется. Пообещать не трудно, может так случиться, что выполнять обещание не придется».

Риск был огромен, но вернуть принцессу было так соблазнительно, что визирь не устоял.

— Хорошо! Я принимаю твои условия. Если освободим Ильсану живой и здоровой, то я верну тебе внука.

* * *