Месть. Проклятие дракона

Зеленые глаза герцога ярко вспыхнули, и забившаяся в его руках женщина пронзительно закричала, а затем, свалившись на землю, стала кататься по мокрой земле, вырывая на себе волосы.

— Нелюди также способны показывать чужие воспоминания и людям тоже, — возвышаясь над карриссой холодно обронил Касс. — Так что синод увидит все, что позволят мне разглядеть в их головах ваши сестры.

— Что вы с ней сделали? — тревожно разглядывая внезапно обезумевшую кариссу, спросила сестра Энни.

— Всего лишь показал, что её ожидает в Чертоге Приговоренных, — мрачно поведал Касс.

— Вы были в круге смертников? — испуганно замерла женщина. — Говорят, люди не выдерживают там и дня — сходят с ума.

— Я просидел там около недели, — горько усмехнулся дель Орэн. — Вы забываете, что я не человек, сестра Энни.

— Это замечательно, что вы не человек. Без ваших способностей нам пришлось бы туго.

— Вы совсем меня не боитесь? — Касс с удивлением обнаружил, что сестра ни разу не отшатнулась от него, когда он выпускал свою сущность. — Я ведь монстр!

— Подчас прекрасное прячется за самой неприглядной оболочкой, — улыбнулась женщина.

— Ступайте в обитель, сестра Энни. Вы замерзли. И уводите своих подруг, — бережно накрыл ее ледяную ладонь своей Касс.

— А что будет с ними? — оглянулась на опальных сестер Энни.

— Посидят в подвале, как вы, без еды и воды, до приезда Гончих и нунта.

— Хорошо, — согласилась женщина.

— А ехать они будут очень долго, — довольно заметил Касс, когда покинувшая его сестра Энни исчезла из вида.

Оставшихся на улице сестер люди Ястреба препроводили в те самые подвалы, в которых держали Лэйна и сестру Энни.

— Это издевательство! Здесь же холодно, а мы продрогли и совершенно мокрые! — гневно воскликнула сестра Тикси.

— Крепитесь, сестра, — обратился к ней Касс, изобразив на лице фальшивое участие. — По вере вашей да воздастся! Всевидящий вас испытывает. Просите Его, и он обязательно согреет вас своим благодатным теплом.

— Мы еще даже не ужинали!

— Ваша карисса справедливо заметила, что перегружать желудок на ночь вредно, — радостно припомнил Касс. — А воздержание и аскетизм есть высшее проявление добродетели. Со страстями нужно бороться, сестра! — нравоучительно возвестил он.

— Они же съедят друг друга до приезда нунта, — заметил Рамс, когда герцог повесил на двери замки.

— Да пусть хоть поубивают, — безразлично повел плечом Кассэль. — Отправишь человека в Хелликию с моим распоряжением для Гончих. И пусть они не спешат: заедут на какой-нибудь хутор, отдохнут там денек-другой, потом сделают круг обратно — воздухом подышат…

— Я вас понял, господин, — усмехнулся Рамс. — Раньше, чем дней через пять ни Гончие, ни нунт сюда не прибудут.

— Вот и отлично, — похлопал по плечу начальника стражи герцог. — Я сейчас приготовлю бумаги, нужно будет отвезти их в Дэрмонг. Найдешь в тайной канцелярии господина Риккара. Скажешь, что документы от меня, и их срочно нужно передать Магриду Великому.

— Я понял, — кивнул Рамс.

Через полчаса Касс закончил писать письмо для царя с просьбой разобраться в деле похищения его приемного сына, а сестра Энни вместе с другими служительницами составили обращение к синоду с жалобой на кариссу, ссылаясь на предоставленные герцогу Оттону доказательства. Дело оставалось за малым — поставить на оформленном об усыновлении Лэйна документе отпечаток его ауры в лахусе.

Поднявшись на второй этаж домика для гостей, Касс обнаружил ребенка спящим на огромной кровати, завернутым в теплое одеяло, как в кокон.

Джедд и Оливия сидели по обе стороны и смотрели на мальчика с выражением, названия которому иначе, как умиленный восторг, Касс придумать не смог. Заметив герцога, мастримы моментально синхронно приставили указательные пальцы к губам, требуя соблюдать тишину.

— Его сейчас и звон колокола не разбудит, — прошептал Касс, разглядывая порозовевшее после горячей купели и еды лицо мальчика. — Мне нужен отпечаток его пальца.

— Зачем? — подозрительно уставилась на Касса Оливия. — Мы вскрыли нарывы и перевязали его руки.

— Я составил документ об усыновлении ребенка, Рамс сейчас повезет его Магриду. Не хватает только оттиска ауры Лэйна.

— Ты собираешься усыновить Лэйна?! — испуганно подскочила Оливия.

— Я уже это сделал, — Касс показал ей документ, скрепленный родовой печатью Оттон. — Это необходимо для того, чтобы у меня было что предъявить синоду.

Взгляд Ли затравленно метнулся на ребенка, а после на Касса.

— Но…

— Ты моя жена, — понял причину ее волнения герцог. — Стало быть, Лэйн теперь и твой приёмный сын тоже.

Оливия растерянно моргнула, переваривая полученную информацию, а затем, присев на кровать возле мальчика, ласково погладила его торчащие во все стороны волосы.

— Хорошо, — неожиданно улыбнулась она, коснувшись губами лба ребенка. Осторожно развернув одеяло, Ли вытащила его ладошку. — Что нужно делать?

Касс капнул на бумагу лахус, и охотница прижала к нему пальчик мальчика.

— А это что? — напряглась она, заметив на документе отпечаток пальца Ястреба, поставленный кровью.

— Это знак того, что я признаю усыновление равносильным кровному родству.