Месть. Проклятие дракона

— Тебе бы все шутки шутить, — женщина легко хлопнула платком по плечу сына. — А почему она сказала, что я хорошо сохранилась? И при чем здесь склеп и покойники?

— Вероятно, ее не впечатлило твое платье и выражение лица. Имела в виду, что краше в гроб кладут, — теперь уже откровенно громко смеялся мужчина.

Герцогиня мигом покрылась пунцовыми пятнами и стала хлопать губами, как вытащенная из воды рыба.

— Это возмутительно! Что она себе позволяет?

— А ты ей скажи об этом, — подмигнул матери Дэррэк.

Женщина застыла, оторопело глядя в смеющееся лицо сына.

— Я, пожалуй, воздержусь, — чопорно поджав губы, заявила она.

— Да уж, воздержись, пожалуй, — поднеся к губам руку матери и поцеловав кончики пальцев, прошептал Дэррэк. — Не хотелось бы остаться круглым сиротой.

Герцогиня снова ласково ударила веселящегося сына кружевным платком.

— Пойдем в дом, хочу услышать объяснения Кассэля, — поднимаясь по ступеням, важно вскинула голову она.

— Интересно… — задумчиво потянул Дэррэк, — Брачная ночь у них уже была, или сундуки можно не распаковывать?

— Дэррэк, прекрати! — сурово свела тонкие брови герцогиня.

— Что «прекрати»? — ответил Дэррэк. — Я, между прочим, двое суток в пути провел. Я отдохнуть хочу, а не сидеть до утра в подвале, пережидая, пока мало-мальски целая мебель в замке закончится и новобрачные пойдут за его стены искать что-нибудь подходящее, чем можно огреть друг друга по голове.

— Ничего не понимаю, — нахмурилась шейна. — Как они могли пожениться, если они друг друга на дух не переносят? И зачем?

— Может, Кассу надоели изнеженные и приторно-сладкие дамы Азаандара, решил экзотики попробовать? — предположил Дэррэк.

— Возможно, Эйлин и была излишне жеманна, но эта… это даже не экзотика, — неопределенно махнула рукой герцогиня. — Хотя какая разница. Боюсь, что вряд ли хоть одна женщина может сравниться с Эорией.

— Ты права, такой, как Эория, больше не будет, — став совершенно серьезным, тяжело вздохнул Дэррэк.

****

Лэйн сидел в огромной деревянной бадье, наполненной горячей водой, прислушиваясь к разговору служанок, и молча терпел, пока пышная, как облако, Дора елозила по его голове дегтярным мылом.

— Я тебе говорила — бежать отсюда надо, — пыхтела, как барсук, Дора. — А ты мне — «вот подожди, появится хозяйка в замке, и будем жить, как прежде». Появилась! — женщина округлила глаза и с ужасом произнесла. — Похлеще нелюдя будет. И куда от них двоих теперь деваться?

— А я в каминном зале вчера шторы новые повесила, — всплеснула руками конопатая Грасси. — И мебель новую только после прошлого буйства хозяина поставили. И что же будет?

— Шторы сними, — озираясь по сторонам, стала науськивать ее Дора. — Он, когда рвать будет, все равно не заметит, новые или старые, а тебе заново шить придется.

— А мебель?

— Твоя какая забота? — фыркнула Дора. — Новую купит. У него денег много. Нам бы, главное, с этой мебелью рядом не оказаться, когда он ее в очередной раз ломать будет.

— Говорят, — Грасси засыпала в воду порошок мыльнянки и наклонилась к Доре, прикрывая рот рукой. — Он ее… в северной башне запер, в комнате с решетками.

— Всевидящий, — Дора осенила себя святым знамением. — Точно нелюдиха, раз запер.

— Дора! — Грасси судорожно вцепилась в блузу толстухи. — Это ж из нее тоже что-то полезет, ну, когда она перевоплощаться начнет.

— Точно, — в ужасе зажала ладонью губы Дора. — И сколько ж их теперь будет?

— Наверное, каждой твари по паре, — схватилась за сердце конопатая служанка. — Иначе зачем бы он ее так долго искал?

— А если плодиться начнут? — Дора выронила из трясущихся рук мыло и потеряно уставилась на подругу. — Точно начнут! А мы у них вместо корма будем. Нет… бежать… надо срочно бежать отсюда.

— Отсюда можно сбежать? — подал голос Лэйн, и женщины, испуганно вздрогнув, одновременно повернули к нему головы.

— И тебе страшно, дитятко? — Грасси жалостливо вздохнула.

— Я не дитятко, — громко фыркнул Лэйн. — Джедд сказал — я мужчина, а мужчины ничего не боятся.

Служанки недоуменно переглянулись, а затем Дора вдруг встрепенулась и, схватившись за горло, спросила:

— А ты этой… кем приходишься?

— Она не «эта», — сурово уточнил Лэйн. — Она Оливия — вольный мастрим и моя сестра, — неважно, что Ли его сестрой не являлась, но в данной ситуации мальчик почему-то решил, что так будет лучше.

— Мастрим? — удивилась конопатая. — Женщина-мастрим?!

— Всевидящий, — закатила глаза Дора. — Она еще и мастрим! Ну, все, освежует нас, как белок. А из шкуры себе сапоги пошьет.

— Ли хорошая, — прикрикнул на Дору Лэйн. — Она умная, добрая, храбрая.

— Что ж она меня чуть не задушила, если она такая добрая? — возразила прачка.

— Так она меня защищала! Зачем вы меня схватили, словно раздавить хотели? — Лэйн тряхнул головой и неожиданно чихнул. — Вы, чем ерунду говорить, лучше бы себе мыло нормальное сделали, а то у меня от вашего порошка мыльнянки уже в носу крутит, — пожаловался он.

— Какое еще мыло? — переглянулись женщины.