Месть сыновей викинга

– Почтенный аббат, – восклицает брат Ярвис, – я прошу вас позволить мне не участвовать в вечерней службе.

Аббат Этельберт осеняет себя крестным знаменем, после чего приближается к столу с телом. Он молча смотрит на мертвого писца.

Всякий раз, когда я вижу аббата Этельберта, он кажется мне похожим на рыбину. Не только из-за изысканного облачения, блеск которого слепит глаза, подобно бликам на влажной чешуе, но во многом из-за отсутствующего выражения на лице, лишенном подбородка, из-за пустых, далеко посаженых глаз и обращенного уголками вниз рта, пребывающего в вечном движении, словно он собирается что-то сказать, но звук так и не достигает мягких безвольных губ. Аббата редко можно встретить вне службы и никогда без сопровождения брата Оффы. Теперь же, когда безжизненное тело писца лежит перед ним, аббат Этельберт пребывает в глубоком замешательстве и, кажется, готов вот-вот расплакаться.

– Могу ли я чем-либо помочь вашему преподобию? – изрекает Ярвис, коснувшись руки главы монастыря.

Вздрогнув, рыбина возвращается к жизни. Безучастный взгляд фокусируется на низеньком сгорбленном брате.

– Я ищу Оффу, – говорит Этельберт.

– Ваше преподобие аббат уже нашел его. – Ярвис машет рукой в направлении тела.

– Да. Ну да. – Аббат переминается с ноги на ногу.

– К несчастью, блаженный брат Оффа более не в состоянии помогать вам, – продолжает Ярвис. – Однако, быть может, я смог бы оказать помощь вашему преподобию?

Этельберт благодарно улыбается.

– Я хотел только спросить, – шепчет он, – что теперь будет.

– С Оффой? Или с монастырем?

– Ну, скорее я имел в виду, – аббат взмахивает изможденными руками, – что будет со всеми. Здесь никого нет. Куда все подевались?

Обращенные вниз губы шевелятся, словно хватают воздух.

– Возможно, все на вечерней мессе, – высказывает предположение Ярвис.

Этельберт кивает, соглашаясь.

– Ну да, конечно, – говорит он и оборачивается. – И… ох… – неуверенно продолжает он.

Ярвис указывает ему через низкий дверной свод в направлении церкви. Аббат снова кивает, с облегчением улыбается, преодолевает десять ступеней наверх и резвой трусцой устремляется к холму. Я смотрю ему в спину, пока он не скрывается за большими деревянными воротами.

– Аббат еще более рассеян, чем всегда, – замечаю я.

Взгляд брата Ярвиса тоже направлен на церковь, но мысли его далеко.

– Подумай только, если бы мы умели строить из камня! – говорит он. – Эти римляне, населявшие здешние земли до нас, были удивительными людьми!