Место для нас

– Милая моя Люси. – Марта подвела пальцы под подбородок внучки, посмотрела на ее покрасневшие щеки, заглянула в красивые глаза цвета лесного ореха. – Спасибо тебе.

– За что? – рассмеялась Люси. – С тобой все хорошо, бабуля?

Марта обняла ее.

– «Яблочный Минго». – Она крепче прижала к себе Люси – так крепко, что та приглушенно пискнула.

– Ого, бабуля, ты сильна, ничего себе… – Люси отстранилась. – Ты о чем? Теперь ты мне веришь?

– Да, верю. – Марта задумалась. – Вот только… Да, верю. Но послушай, Люси. Нельзя быть счастливым постоянно. Жизнь – не золотая череда милых воспоминаний.

Люси печально улыбнулась.

– Конечно, я это понимаю, бабуля. Я тебе так и сказала, помнишь? Не забывай, что в тринадцать я пережила развод мамы и папы. Это было просто жутко, хотя мы все радовались, что они наконец приняли решение… И я помню, как папа женился на Карен – уж точно не самый приятный момент.

– Мне нравится Карен.

Люси вздернула брови, словно собралась что-то сказать, затем передумала и сказала другое:

– На самом деле… знаешь, самое печальное, что мне она тоже нравилась.

– Она не умерла, – сказала Марта.

Какое-то время обе молчали, стоя в сумрачной гостиной.

– Я никогда не перестану скучать по Левше, – призналась Люси. – И все же… – Она взяла Марту за руку и сплела свои пальцы с пальцами бабушки. – Я говорю себе: «Это ужасно – то, что ты ушел, но мы очень рады, что ты был с нами. Что мы знали тебя, что ты был в нашей жизни». Я грущу, но не могу не радоваться тому, что знала его так долго.

Марта положила руку на плечо Люси.

– Да, – проговорила она тихо, думая обо всех историях, для Люси неведомых. О том, что пережил ее дед, чтобы оказаться здесь, в Винтерфолде. О том, сколько радости он принес людям, как силен был его дух. Как он спас Кэсси, как забрал Флоренс, как они нашли друг друга… Все это – для другого дня. – Да, ты права. – Марта глубоко вздохнула и кивнула.

Теперь она видела выход. Видела, как начать все заново.

Она сказала:

– Ну хорошо. Это все меняет.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что довольно. Я снова у штурвала. Давай-ка поставим чайник и решим, что нам делать. Что буду делать я. – Она тихо добавила: – Теперь я все должна делать иначе.

Марта подошла к высокому шкафу в прихожей и взяла с полки несколько электрических лампочек.

– Время для электрических лампочек, – возвестила она, а Люси, успевшая уйти в кухню, крикнула оттуда:

– Что ты говоришь?

– Ничего, ничего.

Пока закипал чайник, Марта сняла зеленый шарф со старого кресла Левши, и Люси забралась на кресло, и встала на цыпочки, и вкрутила лампочку. Тут неожиданно кресло издало жалобный треск и покосилось. Люси испугалась и спрыгнула с кресла в то самое мгновение, когда оно рухнуло на пол. Щеки Люси покрылись пунцовым румянцем.

В страхе глядя на Марту, она пробормотала:

– Кресло Левши… Ой, бабуля. Мне так жалко. Я отдам его в починку.

Марта не спускала глаз с кресла.

– Господи! Ты не ушиблась?

– Я в полном порядке, – ответила Люси. – Я же знаю, как он любил это кресло, и…

Марта присела на корточки и провела рукой по гладкому, теплому дереву, прижала ладонь к потрескавшимся задним ножкам, одна из которых сильно подвернулась.

– Оно столько пережило, – покачала головой Марта и погладила щиколотку внучки. – Не переживай. Это я виновата.

Люси хотелось рассмеяться.

– Прости. Твоя толстожопая внучка сломала кресло.

– Старое кресло. Думаю, завтра нам надо с тобой съездить в Бат и купить новое. Да? А этого старого приятеля мы сожжем, – сказала Марта, отодвинула ногой кресло в сторону, встала и выпрямилась. – Легко пришло, легко ушло, моя дорогая. Так, теперь давай-ка попробуем заказать билеты.

Часть четвертая. Конец и начало

Думаю, сейчас мы здесь не нужны. Думаю, лучше быстро и тихо уйти.

Э. Несбит, «Дети железной дороги»

Флоренс

Комплекс Королевского судного двора находится близко к Институту искусств Курто, в том районе Лондона, который ей был очень хорошо знаком. Лучи солнца пробивались сквозь утренние серо-лиловые дождевые тучи. Когда Флоренс прошла по огромному залу здания, построенного в стиле викторианской готики, где вокруг нее сновали мужчины и женщины в черном, она вынуждена была зажмуриться, ступив на тротуар. Ее приветствовала огромная толпа. Люди что-то кричали, скандировали… До сих пор сомневаясь, правильно ли расслышала слова судьи, она была совершенно ошарашена.

На улице собрались зеваки и телевизионщики с камерами. Флоренс, еще не оправившаяся от шока, остановилась. Протестующие размахивали плакатами. Неужели ее так сильно ненавидят? «Газуйте отсюда!» – гласил один из транспарантов. И тут Флоренс вспомнила, что, когда утром чистила зубы в квартире Джима и хмуро глядела на свое отражение в зеркале, краем уха слушала по радио новости. Ну конечно, сегодня в апелляционном суде должны были пройти слушания о правах какой-то газодобывающей компании на бурение в Сассексе с целью добычи сланцевого газа.