Место, где живут Боги

- Тебе придется подумать. Если хочешь вернуться живым, тебе придется подумать, Андрей. В городе, судя по всему, этой хрени полно.

- Вы завалили его? – спрашивает Андрей, все еще всматриваясь в темный провал сверху.

- Оу, ха-ха, да ты с ума сошел?! Нет, и не надейся даже. Отогнали. Эта тварь испугалась огня. Тебе понадобится много огня, Андрей.

- Дашь огнемет?

Краб молча качает головой.

- Так дашь или нет?

- А что ты мне дашь взамен? – спрашивает он и слушает в ответ тишину. – Нет, Андрей. Я тебе не благодетель. Вот если бы твоя команда помогла нам…

- В чем?

- Стаскать к берегу все ценное из домов, я бы подумал.

Андрей оглядывается на Стима и Химика. Они сидят по краям лодки, с Калашниковыми в руках и смотрят на него. Но за масками он не видит их глаз.

- Мародерствовать?

- Называй, как хочешь. День. Всего день, Андрей. И дальше вы пойдете своей дорогой, с огнеметом подмышкой. И, может быть, он продлит вам жизнь.

- Договорились. Один день.

- Ты молодец. Всегда слушайся инстинктов самосохранения. И будешь жить, - Краб разворачивается и мягко отстраняет Кислинку в сторону. – Этот твой очкарик…ни хрена ни на что негоден. Я перевяжу твоего друга.

Андрей улыбается, вспоминая, как Кислинка падал в обморок при виде разрезанного пальца.

- Удивительно, что он все еще в сознании. Помоги ему, Краб. Помоги…

20

Почерневший речной песок скользит и ломается под ногами. От сильного жара, стоявшего здесь во время Инцидента, он расплавился и остекленел. А ударная волна была такой силы, что выстлала вековыми соснами всю округу, вывернув их с корнями из промокшей земли. Пришедшим дождям удалось погасить пожары, но вываленный лес все еще тлеет. И речной туман, взбираясь по склонам, смешивается с едким дымом, висящим над обожженными окрестностями. В этой белой, ядовитой пелене еле различимы фигуры людей, заполонивших изуродованную часть берега. Будто бурлаки, они тащат за собой громадины резиновых лодок, с трудом поднимаясь по скользкому песку. Лодки завалены тяжелыми сумками и оружием. Бледная хмарь выбеливает округу, превращая творящееся действо в кадры военной кинохроники – в важный и переломный момент человеческой истории.

Где-то вдалеке над Обью кружит вертолет – рубит лопастями загустевший воздух. Опытные пилоты знают - подходить ближе опасно, Ковчег образовал вокруг себя мощное магнитное поле, выводящее из строя любую земную технику. В будничные дни тяжелые МИ17Н не залетают дальше Димитровского моста – делают над ним плановую петлю и возвращаются обратно, к бетонному монолиту ГЭС. Но сегодняшний день далек от обычного. С самого утра из нелепых случайностей и человеческих слабостей, словно из шелковых нитей, ткутся узоры судьбы. Ткутся для вертолетчика Российских вооруженных сил майора Кравцова, отравившегося армейским молоком из тетрапака с красной звездой. Для сменившего его за штурвалом амбициозного курсанта Мишки Бородина, страдающего от невнимания противоположного пола. Для рыжеволосой красавицы, журналистки Кэти Забавы, надевшей на вылет узкие джинсы и кожаную курточку с молнией. Для оператора общероссийской «Единицы» - Николая Круглова, не расстающегося с книжкой Аллена Карра. Для всех, кто был в вертолете, поднявшемся в воздух за час до старта экспедиции господина Смехова, чтобы вести прямую трансляцию с места событий. И рухнувшем ровно через пятнадцать минут после ее начала. И вместе с этим падением, параллели судеб, которые никогда не должны были пересечься, вопреки геометрической аксиоме, неизбежно приблизились к точке соприкосновения. Но сейчас, в слепом белом тумане и в вертушке, кружащей над мостом, никто об этом не знает. Каждый занят своими делами и с присущей людям корыстью, воплощает в жизнь только собственные цели и мечты.

Но там, где появляются Боги, судьба всегда изменчива и коварна.

Андрей, вместе со Стимом и Химиком одними из первых затаскивают на высокий склон тяжелую резиновую лодку, груженную оружием и припасами. И когда, наконец, сбрасывают с плеч грубые веревочные петли, натершие кожу до кровоподтеков, то видят - насколько велик масштаб катастрофы.

Превращенная в пепел, дымящаяся округа, ребристая от почерневших, поваленных деревьев, походит на ужасное, потустороннее море. Над темными бурунами клубится бледное, едкое марево, будто течение, готовое поглотить любого и сварить его в кипящих волнах. Вывал леса не знает границ, тянется по обе стороны за горизонт – словно гнилая вода на краю земли, падающая темными водопадами в бездну вселенной.

- Господи… - выдыхает Андрей. – Это невероятно.

Он представляет, какими ничтожно маленькими выглядят их фигурки на фоне окружающего величия. Наверное, думается ему, так и представлял себе Чингисхан последнее море, к которому отчаянно шел.

- Шикарное зрелище, правда? – появляется в наушнике голос Краба. – Бьюсь об заклад, ты такого не ожидал!

- Где вы? – спокойно отвечает Андрей.

- Справа.