Место назначения неизвестно

— К счастью для вас, — подчеркнул доктор Рубек. — Могу вас заверить, что ваше существование будет значительно более спокойным. Здесь, как вы, вероятно, понимаете, я имею дело в основном с острыми интеллектами, но интеллектами настолько чувствительными, что они склонны к потере равновесия, чутки к эмоциональным стрессам. Человек науки, мадам, не та хладнокровная и спокойная личность, какими их представляют нам в художественной литературе. В действительности между высококлассным теннисистом, оперной примадонной и ядерным физиком разница очень невелика, если говорить об эмоциональной неуравновешенности.

— Наверное, вы правы, — поддержала Хилари, вспомнив, что, по легенде, она прожила несколько лет в тесном общении с учеными. — Временами они бывают слишком темпераментными!

Доктор Рубек выразительно взмахнул руками.

— Не поверите, — воскликнул он, — какие страсти разгораются здесь! Ссоры, зависть, обиды! Нам приходится предпринимать определенные шаги, чтобы справляться со всем шумом, гамом. Но вы, мадам, — он улыбнулся, — вы принадлежите к классу, который составляет здесь незначительное меньшинство. Классу счастливчиков, если мне будет позволено так выразиться.

— Я не совсем понимаю вас. Что это за меньшинство?

— Жены, — ответил доктор Рубек. — Здесь у нас не слишком много жен. Вызывать их разрешается очень немногим И, знаете, в большинстве своем они удивительно свободны от потрясающих научных идей своих мужей и их коллег.

— А чем занимаются здесь жены? — спросила Хилари. И добавила извиняющимся тоном: — Понимаете, все это для меня так ново. Я еще далеко не все понимаю.

— Разумеется, разумеется. Вы непременно найдете себе занятие. Различные увлечения, развлечения, забавы, образовательные курсы. Широкий выбор. Надеюсь, вам такая жизнь покажется приятной.

— Как и вам?

Вопрос ее был довольно дерзким, и секундой позже Хилари задумалась, разумно ли было с ее стороны задавать его. Но доктор Рубек выглядел довольным.

— Вы совершенно правы, мадам, — ответил он. — Я нахожу здешнюю жизнь спокойной и в высшей степени интересной.

— И вы не сожалеете о… Швейцарии?

— Я не страдаю ностальгией. Нет. Частично потому, что дома меня окружали отвратительные условия. Жена, несколько детей. А я не создан, мадам, для семейной жизни. Здесь обстановка для меня, конечно, несравненно более приятная. У меня здесь широкие возможности для изучения конкретных аспектов человеческого мышления, которые очень интересуют меня и о которых я пишу книгу. У меня нет никаких домашних забот, ничто не мешает мне, не отвлекает.

— И куда теперь мне идти? — спросила Хилари, когда он встал, вежливо и официально пожав ей руку.

— Мадемуазель Лярош проводит вас в салон мод. Результат посещения, я уверен, — он поклонился, — будет восхитительным.

После всех строгих роботоподобных женщин, которые до сих пор встречались, Хилари была приятно удивлена, увидев мадемуазель Лярош.

Мадемуазель Лярош работала vendeuse[29] в одном из парижских haute couture[30], и ее обхождение было захватывающе женственным.

— Очень рада, мадам, познакомиться с вами. Надеюсь, что я смогу вам помочь. Так как вы только что приехали и так как вы, несомненно, устали, я бы рекомендовала вам выбрать сейчас только некоторые предметы первой необходимости. А завтра и в течение всей следующей недели в любое удобное для вас время вы внимательно ознакомитесь со всем, чем мы располагаем. Я считаю, что это очень скучно — выбирать вещи быстро. Спешка разрушает всю прелесть la toilette[31]. Поэтому я бы предложила, с вашего разрешения, пока комплект нижнего белья, платье для ресторана и, возможно, tailleur[32].

— Восхитительно! — обрадовалась Хилари. — Вы не можете и представить, как странно чувствуешь себя, имея только зубную щетку и губку для мытья!

Мадемуазель Лярош одобрительно рассмеялась. Несколькими быстрыми движениями она сняла с Хилари мерки и провела ее в большую комнату с множеством встроенных шкафов. Здесь была одежда всевозможных видов, отлично скроенная, сшитая из дорогих материалов и, кажется, всех размеров. Когда Хилари выбрала предметы первой необходимости для своего la toilette, они перешли в косметический отдел, где Хилари запаслась пудрой, кремами и всякими другими принадлежностями. Все это было передано одной из помощниц, местной девушке с блестящим смуглым лицом, одетой в безупречно белое платье, которой было приказано проследить, чтобы все было доставлено на квартиру к Хилари.

Все происходящее казалось Хилари все больше и больше похожим на сон.

— Надеюсь, вы доставите нам удовольствие вскоре увидеться с вами опять, — изящно выразилась мадемуазель Лярош. — Для меня будет истинным наслаждением, мадам, помочь вам выбрать что-нибудь на ваш вкус из наших моделей. Entre nous[33], моя работа иногда вызывает у меня разочарование. Эти ученые дамы зачастую очень мало интересуются la toilette. Не далее как полчаса назад, представьте, у меня была ваша попутчица.

— Хельга Нидхайм?