Место под солнцем (СИ)

Когда Ринальдо вышел, Ливий подвинул к себе стоявший на углу стола телефон и снял трубку. Он ожидал услышать гробовое молчание отключенной линии, но, к своему удивлению, услышал ровный сигнал. Аппарат работал. Мало того — линия, к которой он был подсоединен, оказалась городской, в противном случае трубка ответила бы голосом телефонистки. Значит, дом румына находится не так далеко от Басры. Халиф набрал номер снятого Северином дома и начал слушать долгие гудки. Змей ответил на пятом.

— Алло! — услышал Халиф знакомый голос.

— Привет, это я.

— Ливий! Первые боги тебя побери, ты совсем с ума сошел, мать твою?! Где ты? Что происходит? Когда ты вернешься? Мы уж отчаялись увидеть тебя снова!

— Ты хотел сказать, обрадовались, что я больше не буду портить вам кровь — и тут я разочаровал всех своим звонком?

— Рад, что твои дебильные шутки остались прежними. Я и раньше не находил их смешными, а в сложившейся ситуации — и подавно.

— Что у вас творится?

— Птички вместе с кормом переданы в заботливые руки, а мы получили вознаграждение. Половину последнего по уговору забрали плохие парни. Мы ждем Фуада. Судя по тому, что в дыре, где ты прохлаждаешься, есть телефон, речь не о тюрьме и не о могиле под затерянным в лесу деревом, это радует. Так что? Когда ты намереваешься возвращаться?

Размышляя над ответом, Халиф начал открывать многочисленные ящички в столе, проверяя их содержимое. В одном обнаружился конверт со стопкой фотографий. Красивая темноволосая женщина, молодой Гектор и двое мальчишек-блондинов; снимки озер с заснеженными горами на фоне; та же женщина в военной форме с повязкой «красного креста» на рукаве; чуть повзрослевшие мальчишки-блондины в строгих костюмах; румын с удочкой на берегу реки; светловолосые мужчины, в которых не так-то просто было признать мальчишек-блондинов. Сыновья мистера Минца походили на мать: унаследовали от нее не только мягкие черты лица, но и улыбку.

— Мне нужно задержаться, Северин. Уезжайте без меня.

— Чего? — ахнул Змей. — Слушай, Халиф. Я знаю тебя целую вечность, но на моей памяти ты еще ни разу не порол столько чуши. Что, мать твою, происходит, я спрашиваю?

— Все в порядке. Дождитесь Фуада и уезжайте домой.

В трубке повисло молчание.

— Ливий, — вновь заговорил Северин. — Я даже не знаю, как объяснить, но… мы не можем вернуться без тебя.

— Теперь чушь порешь ты. Собирайте вещи и катитесь оттуда ко всем чертям. Ты меня услышал?

— Я же сказал. На данный момент это невозможно. Мы вернемся только после того, как приедешь ты.

— Ты подцепил какую-то бабу в ближайшей закусочной?

— Нет, Ливий. Это не баба. Это… м… словом, я не могу объяснить. Приезжай поскорее, вот и все. Мы ждем.

Халиф швырнул конверт в ящик и с громким стуком захлопнул его.

— Если я узнаю, что дело в проклятой бабе, с которой ты кувыркаешься, пеняй на себя. Сабрина ждет тебя, считая каждый день, а ты веселишься на полную катушку?

— Я сказал, что это не баба! — вскипел Северин. — Я похож на мужчину, который изменяет своей женщине с каждой, кого видит?!

— На что это ты намекаешь?

— Проклятье! Ни на что! Просто поднимай свою хренову задницу и приезжай! Жду тебя максимум через три дня, а потом перерою всю пустыню в поисках чертовой норы Гектора Минца и убью каждого, кто посмеет мне помешать!

Голос Северина в трубке сменился короткими гудками, и Ливий вернул ее на рычаг. Сабрине Змей и вправду не изменял. Даже в барах и дорогих ресторанах, куда их заносило в европейских столицах, он не смотрел на других женщин. А даже если и смотрел, то дальше флирта это не заходило. Что могло их задержать? Какая-нибудь глупость, которую выкинул Сезар? Новое указание Аднана? Но если так, зачем делать из этого секрет?

***

К полуночи атмосфера в и без того тихом доме румына стала напоминать вечный покой кладбища. И холод здесь стоял прямо-таки замогильный. Ливий закрыл балконную дверь, приказал служанке растопить маленький камин и, прочитав три главы трактата о великих полководцах, забрался под одеяло с твердым намерением проспать минимум десять часов. Тело не чувствовало усталости, но мозгу требовался отдых. Завтра. Он подумает обо всем завтра. Нужно принять решение на свежую голову. Он позавтракает в одиночестве на балконе и поймет, что следует делать.