Место преступления

Флетчер. Не отчаивайтесь, мисс Додд. Как-нибудь пробьемся.

Полл(шепотом). Ты позволишь старому мошеннику обвести себя вокруг пальца?

Флетчер. Он меня шантажировал.

Полл. Как мило. А где твои уязвимые точки?

Додд. Полл, я думаю, тебе не следует шептаться с мистером Флетчером.

Полл. Я знаю, мисс Додд. Шепот дает человеку возможность сказать нечто неподобающее, а из этой возможности проистекает половина всех неподобающих поступков.

Додд. Хорошее наблюдение.

Полл. Неподобающее состоит в том, что мы с мистером Флетчером хотим пожениться.

Додд. Какая прекрасная педагогическая идея, дитя мое! Ты очень благотворно повлияешь на мистера Флетчера. Не могу сказать, как я рада этому браку.

Дженнифер(входя). Откуда вам опять все известно?

Полл. Что известно?

Дженнифер. Что он на мне женится.

Полл. Ланс, если ты сделал и ей предложение, то мог хотя бы упомянуть об этом, делая предложение мне.

Дженнифер. Причем здесь мистер Флетчер? Мисс Додд, мистер Перкинс сделал мне честь, согласившись стать моим супругом.

Додд. Нет, сегодня воистину чудесный день, а начинался, казалось, так неприятно. Теперь вы оба больше меня не покинете.

^{Входит Полковник.}

Полковник, я так счастлива.

Полковник. Я тоже, мисс Додд. То есть я удручен, глубоко удручен.

Додд. Ох, что я болтаю. Простите мою бестактность, полковник. Поверьте, я сочувствую вам всей душой. Это был такой ужасный удар. И такой неожиданный. К счастью, нельзя сказать, что вы не были к нему готовы.

Полковник. Нельзя сказать, хи-хи. (Спохватывается.) Как так — нельзя?

Додд. Только вчера вы мне сказали, что вашей жене нездоровится.

Полковник. Я это предвидел, не правда ли? Она уже долгое время очень страдала.

Флетчер. И наконец-то по-настоящему свалилась с лестницы.

Додд. Признаюсь, полковник, хоть и почти стыжусь признаться, что меня обуревают и радостные чувства. Эти две милые девочки вступают в брак.

Полковник. Друг с другом?

Додд. Намного лучше. Полл выходит за мистера Флетчера, а Дженнифер — за Перкинса.

Полковник. Приятная новость. Мои поздравления, мои поздравления. И я надеюсь, что вы, мисс Додд, настолько повлияли на мистера Флетчера, что он с полной ответственностью вступит в должность отца семейства… Да, вспомнил, у меня в подвале еще найдется очень хороший выдержанный коньяк. Окажите любезность выпить со мной, чтобы отметить этот день. У нас ведь есть повод для радости, не так ли? (Уходит.)

Полл. Бедняга. Похоже, удары судьбы производят на него обратное действие.

Додд. Человек устроен просто, Полл. Он действует наперекор судьбе.

^{В комнату врывается Инспектор.}

Инспектор. Несчастный тупица, болван, олух, как я не догадался.

Додд. Добрый день, инспектор.

Инспектор. Я дурак. Я болван. Я совершенный, готовый к отставке идиот!

Додд. Ведь мы уже знакомы, не правда ли?

Инспектор. Говорю же вам, этого не могло быть. Как так — не могло? Как, как? Конечно, это было. На четверть часа раньше или позже, все равно. Решение должно найтись в подвале. Понимаете? Вопрос: что она там делала? Что делала Лидия Броклсби в подвале целых четверть часа?

^{Свет гаснет. Пауза. Перкинс с подсвечником в руке поднимается по лестнице из подвала.}

Перкинс. Имею сообщить вам печальную новость. На полковника Броклсби больше нельзя рассчитывать.

Флетчер. Что?

Перкинс. Кажется, электрическая проводка из-за необъяснимого повреждения была приведена в соединение со стальной дверью. Из-за этого и умер полковник Броклсби.

^{Дженнифер обнимает его, Полл и Флетчер.}

Додд. Ужасно.

Инспектор. Не так уж и ужасно, мисс Додд. Женитьба — всегда риск.

Конец

Антонио Муньос Молина Вежливость незнакомцев Рассказ Перевод Татьяны Родименко

Сеньор Вальберг вызывал жалость своей неприспособленностью к жизни. Вот ведь ученый человек, — с восхищением и отчасти даже страхом думал Кинтана, чувствуя, что его подавляют начитанность и обширные познания сеньора Вальберга как в древних и современных языках, так и прочих областях знаний, — а при этом настолько беспомощный. И такой невзрачный, непрактичный, с белыми руками и ухоженными ногтями. Его руки абсолютно ни с чем не могли управиться — разве что с книгами, тут не поспоришь, — ни тебе лампочку ввернуть, не вызвав при этом замыкания, ни консервную банку открыть, ни поворачивать куда следует дверные ручки в доме, в который Кинтана за осень и большую часть зимы уже привык наведываться. Ту зиму в Мадриде запомнят надолго: мало того что она выдалась одной из самых холодных за все столетие — так тут еще эта серия преступлений, из которых телевидение, как водится, раздуло целую историю.