Место третьего (СИ)

— Проще назвать, что устраивает, да и то этот список будет пуст, — фыркаю я. Томо молчит, видимо, хочет, чтобы я выговорился. Ну а что тут, собственно, говорить? — Он мне не Боец, понимаешь? К своему Бойцу не чувствуешь такого отвращения, я уверен. И от него не захочется держаться как можно дальше. Он должен притягивать, так? Ты должен узнавать его в толпе, не оборачиваясь, — я понимаю, что меня уже несёт, но продолжаю разговаривать с ножкой стула Томо. — Когда он загружает Систему, ты чувствуешь подъём сил, а не пустоту и неприятный зуд в пальцах. Он понимает тебя с полуслова. Он чувствует твоё настроение. А ты чувствуешь, когда он рядом. И ещё, наверное… ты хочешь дотронуться до него.

В своё время я пришёл к выводу, что это не только тараканы в моей голове относительно личного пространства — но и просто пока не попалось человека, которого я бы захотел в него впустить. Рицка не в счёт, он — мой. С той минуты, как появился на свет. Он даже не другой человек, не кто-то иной, он как будто кусочек меня. Но это — Рицка. С другими людьми всё иначе, и так было сколько себя помню. Но, как говорит Томо, нельзя отбрасывать такую вещь, как «тактильный голод». Да, изредка у меня возникает странное и совершенно мне не свойственное желание почувствовать под ладонью тепло чьего-нибудь тела, узнать, какова на ощупь чужая кожа или как часто бьётся сердце другого. Но главное, не просто коснуться кого-то, а по-настоящему захотеть этого. Да, изредка я хочу хотеть. Но довольно быстро прогоняю эти дикие мысли. Однако когда у меня будет Боец, действительно мой, он вполне может стать кандидатом на осуществление обоих моих желаний. В конце концов, кто, если не он?

— Красиво, — по-доброму усмехается Томо. — Если бы мне лет пятнадцать назад такое сказала моя девочка, я бы в ту же минуту свернул бы ради неё горы, достал бы с неба столько звёзд, сколько удержал бы, и положил бы к её ногам все сокровища мира.

— А почему она так не сказала?

— Потому что мы не были лучшими. И она это знала. А у тебя нет такого знания. Хотя… — он впадает в задумчивость, — может, оно и хорошо. Мне кажется, с тобой любой Боец станет лучшим.

— Спасибо, Томо.

Ну хоть один нормальный человек среди всего этого бедлама.

После ещё десяти минут отвлечённого разговора об учёбе направляюсь в своё крыло, а он сейчас — я знаю — будет сидеть и строчить отчёт о нашей встрече, который затем отошлёт Чияко, Ямаде-сенсей и, разумеется, Минами — без его ведома ни один порыв ветра в пределах школы не пролетает. И ещё я знаю, что будет написано в этом отчёте:

«Случайная вспышка агрессии на фоне постоянного стресса, усугубленного подавленным настроением из-за полной несовместимости с подобранным, пока не инициированным в пару Бойцом (личностные характеристики, психологические портреты и системные параметры обоих прилагаются).

Заключение: опасности для себя или окружающих не представляет.

Медикаментозное или иное лечение: не назначено.

Терапия: не требуется.

Рекомендации: щадящий режим дня без физических нагрузок в течение семи дней. Пересмотр кандидатуры подобранного Бойца».

Добраться до своей комнаты мне удаётся лишь со второй попытки. Первую пресекает Нана, когда я уже поднимаюсь по лестнице. Она догоняет меня на предпоследней площадке и, преградив проход, тяжело дышит, держась за перила. И зачем было бежать за мной? Кому я понадобился настолько срочно?

— Аояги-кун…

— Что-то случилось? — я сдерживаю себя, чтобы не ляпнуть вместо этого: «Что я ещё натворил?».

— Тебе звонили… из дома. Сказали, срочно.

Когда я слышу подобное — а это бывает нечасто, — у меня мгновенно холодеют руки и появляется неприятное чувство, как будто я долго падаю в пропасть.

Нужно как можно скорее нестись в административный корпус на телефонный узел. Ещё одно дебильное правило Минами: учащимся запрещается иметь мобильные телефоны и совершать несанкционированные звонки. Все звонки осуществляются строго под присмотром работников коммутатора. В их офисе оборудовано пять звуконепроницаемых кабинок с телефонным автоматом и мягким стулом в каждой. А в компьютере отмечается номер телефона, на который звонишь, и длительность разговора. Не удивлюсь, если они и разговоры прослушивают. К чему такая конспирация, мне так постичь и не удалось. Даже если за стенами корпуса управления «Семью Лунами» кроются какие-то военные тайны, кто мешает мне разболтать их не по телефону, а, допустим, по возвращении домой? Конечно, на отъезд из школы ещё нужно оставить заявку как минимум за двое суток, но в девяноста девяти процентах из ста её удовлетворят. В исключительных случаях тебе откажут, но только если ты очень сильно проштрафился, отбываешь наказание или если возник иной форс-мажор.

До административного корпуса десять минут… быстрого бега. А Нана всё ещё стоит рядом.

— Нана, пожалуйста, дай свой телефон.

— С ума сошёл? Меня за это уволят.

— А мы никому не скажем. У меня сердце остановится, пока я доберусь до коммутатора. Пожалуйста. Вдруг с братом что-то случилось?