Метафизика труб

Я шла и шла и вдруг упала. Доска из песка, которая несла меня до сих пор, провалилась. Я потеряла опору. Вода поглотила меня. Я попыталась барахтать руками и ногами, чтобы вернуться на поверхность, но каждый раз, когда моя голова оказывалась наверху, новая волна накрывала меня, словно палач, стремящийся вытянуть из меня признание.

Я поняла, что тону. Когда мои глаза показывались из моря, я видела пляж, который казался мне таким далеким, моих родителей, которые отдыхали и людей, которые неподвижно наблюдали за мной, верные старинному японскому принципу никогда никому не спасать жизнь, потому что это принудило бы человека к слишком большой благодарности.

Зрелище этой публики, присутствующей при свершении моей смерти, было еще ужаснее, чем самая кончина.

Я крикнула:

- Тасукете!

Тщетно.

Тогда я решила, что не время было стесняться французского языка, и перевела свой предыдущий крик, вопя:

- На помощь!

Должно быть, так и было, вода хотела добиться от меня, чтобы я заговорила на языке своих родителей. Увы, эти последние не услышали меня. Зрители японцы соблюли свой принцип невмешательства до того, что даже не предупредили моих родителей. И я смотрела, как они внимательно следят за тем, как я умираю.

Вскоре у меня не осталось больше сил двигаться, и я отдалась течению. Мое тело скользнуло под воду. Я знала, что эти моменты были последними в моей жизни, и не хотела их пропустить. Я открыла глаза и то, что я увидела, очаровало меня. Солнечный свет никогда не был так красив, как сквозь толщу воды. Движения волн порождало сверкающие разводы.

Я позабыла о страхе смерти. Мне казалось, что я оставалась там часами.

Чьи-то руки вырвали меня и подняли к воздуху. Я сделала глубокий вздох и взглянула на того, кто меня спас: это была моя мать, она плакала. Она отнесла меня на пляж, сильно прижимая к своему животу.

Она завернула меня в полотенце и сильно растерла мне живот и спину: меня стошнило, и вылилось много воды. Потом она укачивала меня, рассказывая сквозь слезы:

- Это Хьюго спас тебе жизнь. Он играл с Андре и Жюльетт, когда, случайно, увидел твою голову в тот момент, когда она исчезла в море. Он предупредил меня и показал, где ты была. Без него ты бы умерла!

Я взглянула на маленького евразийца и сказала торжественно:

- Спасибо, Хьюго, ты милый.

Последовало ошеломленное молчание.

- Она разговаривает! Она разговаривает как императрица! - ликующе произнес отец, который в одно мгновение перешел от запоздалой дрожи к смеху.

- Я давно разговариваю, - заявила я, пожав плечами.

Воде удался ее замысел: я созналась.

Лежа на песке рядом с сестрой я задала себе вопрос, была ли я счастлива, что не умерла. Я рассматривала Хьюго как математическое уравнение: без него нет меня. Нет меня: понравилось ли бы мне это? Меня бы здесь не было, чтобы узнать это, логично возразила я сама себе. Да, я была счастлива не умереть, чтобы знать, что мне это нравится.

Рядом со мной красавица Жюльетта. Надо мной чудные облака. Передо мной восхитительное море. За мной бесконечный пляж. Мир был прекрасен: жить стоило.

Вернувшись в Шукугава, я решила научиться плавать. Недалеко от дома в горах было маленькое зеленое озеро, которое я нарекла Маленьким Зеленым Озером. Это был рай в жидком виде. Он был теплым и восхитительным, затерянным в изобилии азалий.

Нишио-сан взяла в привычку каждое утро водить меня к Маленькому Зеленому Озеру. Я в одиночку открыла искусство плавания как рыба, всегда головой в воде, с открытыми глазами глядя на затонувшие таинства, существование которых я открыла, когда тонула.

Когда моя голова показывалась на поверхности, я видела лесистые горы, возвышающиеся вокруг меня. Я была геометрическим центром круга в роскоши, которая не переставала приумножаться.

Соприкосновение со смертью не поколебало мое не сформулированное убеждение в том, что я являлась божеством. Иначе, почему боги были бессмертны? Почему бессмертие делает вас божеством? Пион менее величествен от того, что увянет?

Я спросила Нишио-сан, кто такой Иисус. Она сказала, что не знает этого хорошенько.

- Я знаю, что это бог, - отважилась она сказать. - У него были длинные волосы.

- Ты веришь в него?

- Нет.

- Ты веришь в меня?

- Да.

- У меня тоже длинные волосы.

- Да, и потом, тебя я знаю.

Нишио-сан была хорошей, у нее всегда были весомые аргументы.

Мой брат, сестра и Хьюго ходили в американскую школу у горы Рокко. У Андре среди школьных учебников была книга, которая называлась My friend Jesus. Я еще не могла читать, но там были картинки. В конце виднелся герой на кресте и много людей, которые на него смотрели. Этот рисунок очаровал меня. Я спросила Хьюго, почему Иисус был повешен на крест.

- Чтобы убить его, - ответил он.

- Это убивает людей, если они на кресте?

- Да. Потому что он прибит к дереву гвоздями. Это гвозди убивают.

Такое объяснение показалось мне приемлемым. Картинка от этого становилась лишь притягательнее. Значит, Иисус умирал перед толпой, и никто не приходил ему на помощь! Это мне что-то напоминало.