Метахак

Сама вершина с каждой минутой становилась все ближе, но туман, окутывающий ее, не давал возможности разглядеть какие-либо подробности. Наконец настал момент, когда нужно было окунаться в эту молочно-белую взвесь. Разведчики разрешили себе последнюю передышку на гребне. У матросов были факелы. И прежде чем нырнуть во влажную мглу на вершине, они зажгли их. Красноватое пламя не могло рассеять туман, но по крайней мере позволяло рассмотреть то, что было под ногами. Тропа, которая провела путешественников по гребню, продолжала виться между камнями, уводя куда-то вглубь плато. И разведчикам не оставалось ничего другого, кроме как доверяться ей и впредь.

— В этом тумане мы ничего не разберем, — мрачно произнес профессор.

— Это еще полбеды, — в тон ему отозвался зверолов. — Хуже, если туман не помешает зверям разобрать нас.

— По косточкам, — вполголоса добавил доктор. — Кстати, откуда здесь такой густой туман?

— По-моему, он попахивает серой, — сказал Алан, принюхиваясь.

— Вы правы, — подтвердил палеонтолог. — Скорее всего, Сломанный Клык — это не до конца погасший вулкан. Следовательно, этот туман состоит из пара, выбрасываемого гейзерами вместе с горячей водой и, собственно, вулканических испарений.

— Выходит, мы обречены блуждать в этом тумане, профессор? — спросил сеньор Фернандес.

— Трудно сказать, — пробормотал ученый. — Возможно, здесь есть территории, где туман не настолько густ…

Договорить он не успел. Гулкая тишина, в которой было отчетливо слышно, как срываются капли с листвы деревьев, огласилась трубным ревом, от которого у путешественников мурашки побежали по спине.

— Что это, черт побери?! — прошипел доктор, хватаясь за винтовку.

— Полагаю, всего лишь гейзер, — спокойно ответил профессор.

— Или большое животное, — заключил зверолов.

Уровень шестой

О том, чтобы как следует обследовать плато силами шести человек, не могло быть и речи. И хотя юный Микель Сантос, которого обрядили матросом, так как под добротным пончо у него оказались одни лохмотья, и уверял, что в горах он найдет дорогу в любом тумане, все же решили ограничиться небольшой вылазкой. Правда, факелы пришлось погасить. Толку от них было мало, а вот зверей, если таковые здесь и впрямь водились, красное с искрами пламя привлечь могло. Придут и посмотрят, что это светится в сырой полумгле зарослей. И хорошо, если чистого любопытства ради, а не с голодухи.

Проводник пошел вперед, а следом за ним — Алан, который принюхивался к прелым лесным запахам и прислушивался к каждому шороху. За ними шел вооруженный матрос Торес, за матросом — доктор Фернандес и профессор Дарвин. Хуан, третий, если к таковым отнести Микеля, матрос, замыкал отряд. Заледенившего кровь рева больше не повторялось. Однако от установившейся тишины стало не по себе даже зверолову, хотя тот и не подал виду. Тропы разведчики не покидали, опасаясь, что при всех талантах их юного проводника не смогут найти обратную дорогу к гребню.

Опытным глазом естествоиспытателя корабельный врач «Каймана» сразу уловил, что место это необыкновенное. Некоторые растения он попросту не узнавал, а ползающие по их узким перистым листьям насекомые были ему хоть и знакомы, но они явно принадлежали к неизвестным науке разновидностям. По счастью, доктор Фернандес захватил с собой сачок, круглую коробку для образцов и небольшую папку для гербария. Чтобы не замедлять продвижения отряда, он брал только самые необычные экземпляры, пообещав себе, что на ближайшем привале постарается их зарисовать и составить хотя бы краткое описание.

Алан не забывал посматривать на часы. Тропинка вилась и вилась вокруг валунов да деревьев, и конца ей не было видно. Ничего не стоило потратить остаток дня, забираясь все дальше, а потом быть застигнутым ночной темнотой без возможности разбить полноценный лагерь. Зверолов уже готов был объявить короткий привал перед тем, как повернуть назад, как вдруг сын пастуха Сантоса тоненько вскрикнул. Алан бросился к нему и встретился с его изумленным взглядом. И было чему изумляться! Дрожащей рукой мальчишка указывал на большую вмятину возле своих ног. Зверолов наклонился и внимательно осмотрел три растопыренных вдавлины в мягком суглинке, перемешанном с палой листвой. След напоминал куринный, да вот только в него могла поместиться ступня самого охотника, который не жаловался на маленький размер ноги.

— А вот еще! — крикнул Мике, указывая в сторону от тропы.