Металлический турнир

Придурок опоздал буквально на пару часов — я уже успела отлить в паре шагов от того места, на котором он сейчас стоял. Однако это был отличный шанс для побега. Встав со своего места, я отправилась к выходу и, под прицелом собственного оружия, прихрамывая, вышла наружу. Мои последние дни на свежем воздухе были пасмурными, и почти трое суток я не видела нормального дневного света, так что яркие лучи пекущего солнца на несколько секунд буквально ослепили меня, заставив меня морщиться от появившихся в глазах черных точек. Стараясь не слишком очевидно пялиться по сторонам, я увидела рядом с выходом высокую сосну, возле которой было обустроено кострище, вокруг которого были разложены некоторые вещи, включая и мою сумку.

Клайд тыкал в мою спину концом винтовки, то ли стараясь пошевелить мои еле плетущиеся ноги, то ли попросту издеваясь.

— Стоп, можно здесь, — басом произнес он, отведя меня от своей норы приблизительно на пятьдесят метров.

— Отвернись, — потребовала я, обернувшись к нему.

— Здесь я указываю, что делать, — нагло хмыкнул Клайд, явно не собираясь отворачиваться. Повернувшись к нему спиной, я поняла, что от ближайших пяти минут будет зависеть едва ли не вся моя жизнь. Взявшись за молнию на груди, я начала рыскать глазами по земле, как вдруг увидела гладкий камень, размером с мой кулак, лежащий в высокой траве, всего в шаге от меня.

— Не мнись, — резко врезался мне под лопатку концом винтовки недоумок. Лучшего момента придумать было нельзя. Сымитировав неустойчивость, я накренилась вперед, схватилась за камень и, молниеносно развернувшись через левое плечо, врезалась им прямо в висок парня. Клайд явно не ожидал, что хлюпкая девчонка, еле стоящая на ногах и дрожащая от дуновения ветра, проделает нечто подобное.

Камень достиг своей цели прежде, чем Клайд успел отреагировать на мой резкий разворот и, уже спустя пару секунд, мой враг лежал на земле с кровоподтеком чуть выше виска. Выпустив из рук окровавленный камень, я рванула из ослабших рук парня свою винтовку, сдерживая порыв врезать ему еще раз и одновременно радуясь тому, что не ушибла его на смерть. Клайд что-то невнятно мычал, пока я вырывала винтовку из его рук, и морщился от очевидной боли в голове.

Как только винтовка оказалась в моих руках, я со всех ног рванула к сосне, у которой прежде видела свою сумку. Мои ноги буквально заплетались, едва ли не цепляясь друг за друга, и, плюс ко всему, меня сильно подводила левая нога, на которую, из-за недавнего вывиха, я сильно прихрамывала. Когда же я добежала до нужной сосны и нагнулась, чтобы забрать свои вещи, я непроизвольно завалилась на колени, едва не выпустив винтовку из рук. Начав собирать лежащие вокруг вещи в свою сумку, я наткнулась на длинный мешок из льняной мешковины, к которому были приделаны старые кожаные ремни, превращая его в рюкзак. В итоге я забросила в него сумку со своими вещами, клубок широкой бечевки и кусок недожаренного мяса, после чего уже собиралась продолжить своё бегство, когда мой взгляд упал на прислоненный к дереву, отличный скимитар[8], которыми в Руднике кишел отдел с холодным оружием. Схватив его и услышав стоны со стороны, в которой я бросила Клайда, я рванула вперед. Я не задумывалась о том, где север, а где юг — я просто бежала в противоположную от врага сторону, потому как была уверена в том, что не способна убить человека.

Внезапно, сквозь своё учащенное сердцебиение и прерывистое дыхание, я уловила звук бурлящей воды, что заставило меня резко изменить свой маршрут. Примерно спустя сто метров заплетающегося бега, я увидела блеск воды между деревьев, а еще через двести метров остановилась у края широкой реки. Наконец посмотрев на компас, и с облегчением убедившись в том, что река течет прямиком на север, я опустила руку, хлопнув себя по бедру рукояткой скимитара. В Руднике я пару раз держала в руках это холодное оружие, но тогда оно не казалось мне столь тяжелым. Это наверняка оттого, что сейчас я определенно находилась в отвратительной физической форме.

Подняв глаза к синему небу, я кинула взгляд влево и, всего в пятидесяти шагах от себя, увидела настоящий плот, привязанный к вбитому на суше колышку. Не в силах поверить своим глазам, я, прихрамывая, побежала в его сторону, пытаясь не думать о тяжести рюкзака и скимитара, словно опасаясь того, что мираж в виде плота в любую секунду может развеяться.

Вспомнив о том, что девушка из рассказов Клайда на самом деле закончила свои дни не под плотом, а в руках паразитирующей личности, я заключила, что вполне логично, что плот до сих пор остался цел. Забравшись на покачивающееся сооружение, я поняла, что оно далеко не идеально — его брёвна почти насквозь сгнили, но вариант с подобным способом передвижения всё еще оставался для меня лучшим.